"Ирина Николаевна Васюченко. Голубая акула " - читать интересную книгу автора

кого не отличишь в толпе, похожим на всех и каждого - это ведь еще
отвратительнее. Как ты считаешь?
Что, черт возьми, я должен был ответить? Его наивная и при всем том сто
раз оправданная в моих глазах уверенность в собственном превосходстве
бередила мою тайную рану. Но ответа и не потребовалось. Внезапно я увидел,
как Сидоров стремительно переменился не только в лице, но и во всей фигуре.
С чрезвычайно картинной надменностью он закинул голову и, уперев правую руку
в бедро, устремил на меня взгляд, полный огня. И произнес раздельно, звучным
голосом трагика в роли Гамлета:
- Дело в том, дорогой мой, что...
Друг Горацио, то бишь я, уставился на своего принца, остолбенев от
удивления. Он же, оборвав свою маловразумительную реплику, вдруг пребольно
толкнул меня в бок локтем и зашипел:
- Смотри! Да не туда! Видел?
Барышня в изящном сером жакете и черной юбке с царственной плавностью
удалялась. Бронзовая небывалой толщины коса покачивалась в такт легким
шагам.
- Ничего я не видел, - растерянно буркнул я. - Со спины только...
- Беги! - скороговоркой приказал Сидоров. --- Обгони ее по другой
стороне улицы, у булочной поверни и обратно... Скорей!
Толком не понимая, что от меня требуется, я припустился к булочной.
Бежал и думал, что опять, конечно, попался. Сейчас, запыхавшийся и красный,
я вернусь к афишной тумбе, тут и смысл шутки раскроется, уж не знаю, как, но
это не важно. И мы, само собой, вместе повеселимся.
Но когда, перейдя улицу, я уже не торопясь двинулся навстречу
неизвестной, все это мигом вылетело у меня из головы. Девушка была
ослепительна. Точеное мраморное лицо старинной камеи будто светилось в
наступающих сумерках. Чуть выпуклые, неправдоподобно светлые глаза с
загадочной отрешенностью смотрели вдаль. Она была совсем взрослая, лет
восемнадцати. Мы поравнялись. Мелькнул гордый профиль, пахнуло легчайшим,
едва уловимым, но дивным ароматом, и я, разминувшись с божественным
видением, продолжал свой путь.
Сидоров стоял, прислонившись к тумбе со скрещенными на груди руками.
- Ты понял?
- Собственно... гм... не совсем, - промямлил я.
- Я влюблен! --- это было сказано с такой мрачной непреклонностью, с
какой он мог бы оповестить о своем намерении бросить бомбу. Вообще надобно
сказать, что Алеша был куда как склонен к буйному вольномыслию, снобистские
замашки и эстетство нимало тому не препятствовали.
Потрясенный, я безмолвствовал.
- Это продолжается уже целый месяц. Впервые я встретил ее в картинной
галерее. Мы были с папой, я не мог последовать за ней. Я был в отчаянии. Но
судьба... слушай, теперь я убедился, она действительно существует! Все
предопределено. Не прошло и трех дней, как я увидел ее снова. На Арбате! Она
здесь живет! Не могу понять, как вышло, что я не встречал ее раньше.
Наверное, было еще не время, - последняя фраза прозвучала значительно и
туманно.
- И что же, она... знает? - у меня дух захватило. Как бы я ни
восхищался Сидоровым, невозможно было представить, что у него роман. Роман
со взрослой барышней!