"Владимир Васильев(Ташкент). И никаких фантазий! (антифантастический рассказ)" - читать интересную книгу автора

совершенно не переносил незаконченных фраз и, тем более, произведений. Они
мешали ему жить, а жил он истинно, только когда убирал с пути подобные
помехи. И понеслось перо невесть куда...

* * *
Малоуважаемые господа Президенты!

И еще менее уважаемые народы, которыми повелевают малоуважаемые ими

президенты!

Я начал это открытое письмо Вам, вовсе не желая оскорблять кого бы то
ни было. И посему убедительно прошу воспринимать столь странное обращение
всего лишь в качестве констатации печального факта истории. Если вдуматься,
то, пожалуй, нормальное явление для народов, привыкших к рабству, - бояться
или обожать "жестких" правителей, презирать "мягких", но не уважать ни тех,
ни других, ибо уважение возможно между равными. Да и правители у нас
никогда не уважали подвластный им народ: иногда боялись, иногда боготворили
и всегда в большей или меньшей степени презирали.
И чтобы у Вас при чтении этих строк не возникало превратного
впечатления, будто я возношу себя в гордыне превыше народов и президентов,
особо подчеркиваю, что у меня как у полноправного представителя народа
ничуть не больше оснований для самоуважения, чем у любого другого, а как у
писателя, издавно призванного коллективным ожиданием быть пророком - еще
меньше, ибо не предупредил, не уберег... Хотя, видит Бог, пытался. Но не
был услышан, как вряд ли буду услышан и в этот раз.
У каждого свои способы воздействия на политическую жизнь общества: у
производственника - забастовка, у политика - митинг (на улице или в
парламенте) и законотворчество, у студентов - баррикады или голодовки, у
писателя - его произведения. Наверное, не самый эффективный способ, но
другим он не владеет, пока остается писателем.
А коли так, то перед Вами не политический документ, в котором учтены
все "за" и "против", рассчитаны все психологические и политические
последствия и вероятная реакция Адресата, нет, перед Вами произведение в
эпистолярном жанре с присущей ему эмоциональностью, субъективностью,
искренностью и, следовательно, наивностью.
Но в том и ценность его: "глас вопиющего" не может лгать... Я понимаю,
господа Президенты, что несмотря на мои "реверансы" и приобщение Автора к
сонму "малоуважаемых", Вам все же обидно осознавать, что некто, кого даже и
в микроскоп политический разглядеть невозможно, посмел столь непочтительно
обратиться к носителям державного величия. За державу обидно!
Но что есть держава - некая довлеющая над всеми абстракция или - я, Вы
и сотни миллионов наших бывших и нынешних сограждан? За кого обижаться
будем? За Ее Величество Государственность? Или за ближних своих?
Что эффективней приближает нас к постижению истины - Ваше
макромышление или моя микрочувствительность?
А истина, в данном случае, это ответы на извечные вопросы
интеллигенции: "Кто виноват?" (или "что виновато?") и "Что делать?" для
того, чтобы жилось нам пусть не в благоденствии и счастии, а хотя бы
сносно, чтобы впереди не мрак сгущался, а хотя бы брезжила надежда.