"Ариадна Андреевна Васильева. Возвращение в эмиграцию, Книга 2 " - читать интересную книгу автора

Первые аресты реэмигрантов, редкие, малозаметные, были произведены
сразу после их приезда. В 1948 году сталинский режим сдерживала надежда на
появление в стране третьей группы. Но в сорок девятом году она угасла, и
дело пошло быстрее. Уже опустился "железный занавес", и несколько тысяч
человек, готовых вернуться на Родину так и осталась навсегда за рубежом. А с
репатриантами прервались связи.

Но некоторые успели предупредить зарубежную родню, скажем, в такой,
понятной только близким форме: "Ждем вас, мама и папа, у нас все хорошо. Как
выдадите Машеньку замуж, так и приезжайте". Милой Машеньке о ту пору было
всего полтора года.

А кто-то ошибся в расшифровке условных знаков, не сообразил, что к
чему. Сын, уехавший с первой группой, уговаривался при отъезде из Парижа
прислать маме фотографию из России. Если он на фотографии стоит - все
хорошо, можно ехать, если сидит - все плохо. Сын перестарался,
сфотографировался, лежа на голой земле. Мама ничего не поняла и приехала со
второй группой.1

Остается лишь гадать, каким образом русская пресса во Франции,
известные эмигранты, руководители "Союза советских граждан", люди,
побывавшие на многочисленных приемах в Советском посольстве, не сочли нужным
заговорить об амнистии ни в первую, ни во вторую очередь. Вместо этого на
страницах лояльной к Советскому Союзу печати появлялись одна за другой ни к
чему не обязывающие статьи.

"Этот Акт, - писал А. Богомолов, имея в виду Указ Президиума Верховного
Совета, - является исторической вехой в жизни русской эмиграции", "лица,
восстановленные в советском гражданстве, перестают быть "апатридами", "они
получают все права, обеспеченные Конституцией для советских граждан".

О "правах", обеспеченных родной сталинской Конституцией, можно говорить
до бесконечности.

Да что говорить! В эмиграции русские часто гадали и спорили, что есть
страна Совдепия? Теперь им на личном опыте предстояло познать, что она собой
представляет на самом деле.

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

1

Борис Федорович Попов никогда не имел никаких дел с иностранцами. За
границей, правда, бывал. Но разве можно считать полноценным его
кратковременное пребывание на территории Польши вместе с частями
победоносной Красной Армии?

Окопная жизнь на берегах Вислы завершилась тяжелым ранением. Бориса
Федоровича отправили на родину в тыл, и война закончилась без него.