"Алексей Варламов. Александр Грин " - читать интересную книгу автора

Гриневского-старшего встает образ человека, глубоко любящего своих домашних,
бесконечно им преданного и прожившего тяжелую жизнь во имя других. Грин
сохранил детскую обиду на отца, который мог влепить ему затрещину за
непонятливость, хотя при этом Степан Евсеевич никогда не отказывался
помогать ребенку делать домашние задания; мог оставить его без обеда или
заставить простоять на коленях, мог оскорблять, говоря: "Тебя мало убить,
мерзавца!", "Что скажут такие-то и такие-то?", и с точки зрения педагогики
был, несомненно, плохим воспитателем, но этот же человек был готов душу за
сына положить, пойти на прямое преступление - речь об этом еще пойдет - и,
читая страницы, посвященные Степану Евсеевичу, помимо обиды Грина и по воле
его таланта, начинаешь испытывать сочувствие к человеку, жившему не столько
по своему хотению, сколько по долгу.
Все дело в том, что сын у него был очень непростой. Отношения у Саши
Гриневского не складывались ни с кем - ни с домашними, ни с учителями, ни с
учениками. Но именно последним обязана русская литература появлению
псевдонима Грин.
"Меня дразнили двумя кличками: "Грин-блин" и "Колдун". Последняя кличка
произошла потому, что, начитавшись книги Дебароля "Тайны руки", я начал всем
предсказывать будущее по линиям ладони.
В общем, сверстники меня не любили; друзей у меня не было".
Переход довольно странный: какая связь между гаданиями по руке и
нелюбовью сверстников - разве что участь Кассандры. Очевидно, что Грин
многого не договаривал в своих беллетризованных мемуарах и давал лишь те
объяснения, которые отвечали его литературным целям.
После окончания подготовительного класса дела его были так плохи, что
отец вынужден был забрать мальчика на год из училища, и Грин провел этот год
дома, по собственному признанию "не очень скучая о классе".
В 1891 году он вторично поступил в первый класс, занимался скверно со
средней оценкой три с половиной балла, а во втором классе проучился всего
два месяца и был исключен. Прочитав шуточные стихи Пушкина "Собрание
насекомых", маленький "реалист" в подражание Пушкину сочинил о своих
учителях:

Инспектор, жирный муравей,
Гордится толщиной своей
Капустин, тощая козявка,
Засохшая былинка, травка,
Которую могу я смять,
Но не желаю рук марать.
Вот немец, рыжая оса,
Конечно, - перец, колбаса...
Вот Решетов, могильщик-жук...

И так далее про всех за исключением директора, которого юный автор
поберег не то из боязни, не то из пиетета.
В "Автобиографической повести" говорится, что эти стихи гуляли по
училищу и в конце концов попали в руки школьного начальства. Причем выдал
Гриневского его одноклассник и земляк, поляк по национальности Маньковский,
который две недели изводил начинающего поэта угрозой "донесу - не донесу", а
потом, на уроке немецкого, поднял руку и сказал: