"Константин Ваншенкин. Графин с петухом " - читать интересную книгу автора

сторону, откуда появился поезд, - он собирался повести туда ее. В этой
стороне, он знал, бывало меньше народу.
Он шел между двух слепящих, улетающих вдаль рельсов, перебирал ногами и
все никак не мог приноровиться к всегда неудобной для себя дороге. Он то
семенил, то начинал шагать через одну шпалу, то опять частил. И это все было
похоже на другую дорогу, только тогда была ночь и он был моложе. Но тоже
было отрублено многое из оставшегося за спиною, и тоже неизвестность была
впереди. И все-таки это было совсем не так, и он был не тот, потому что это
происходило с ним в другой жизни.
Он перешел через железнодорожный мостик, свернул в сторону, сел и,
достав из кармана хлеб, не торопясь, с удовольствием съел половину. Потом он
спустился к ручейку, стал на колени и напился. Он выбрал маленькую зеленую
полянку, бросил на землю шинель и лег - один, - глядя вдоль шершавых, белых
с черным стволов в синее небо.
Его разбудил женский смех. Он, не шевелясь, глянул в сторону и увидел,
как, не замечая его, обнявшись, проходят за кустами сержант и грудастая, в
чем-то нестерпимо розовом девица. Ему показалось, что сержант - это Веприк.
Они быстро скрылись за кустами, снова взлетел и разом оборвался ее громкий
смех.
Лес был уже затоплен тенью, лишь на больших полянах и по просекам
висели солнечные столбы.
Он умыл лицо в ручейке, доел хлеб и разогнал складки под ремнем.
Неизвестно для чего, он снова вышел к разъезду. Там уже накапливалась
разбитая строго парами толпа. Тут были солдаты с матерями, сержанты с
девушками, в конце платформы стоял ротный Скворцов, держа под руку свою
высокую, под пару ему, жену. Провожавшие не обращали друг на друга никакого
внимания, они сами были сейчас, как гражданские. Показался поезд, все стали
прощаться, обнимаясь и целуясь, некоторые женщины заплакали.
Через минуту поезд ушел, на платформе не осталось ни одной женщины.
Теперь здесь были только военные, и жизнь шла по армейским законам - солдаты
подчеркнуто торопились в расположение, козыряли командирам.
Борис тоже бегом спускался по скрипучим ступеням. Внизу над лагерем
плыли лиловые дымки, трубач играл на ужин.
- Тебе привет, - сказал Лутков Пашке.
Через два дня, когда на соседней станции грузились в эшелон, Двоицын
крикнул:
- Лутков где?
- Я!
- Тебя там какая-то девчонка спрашивает.
В нем что-то дрогнуло, и он подумал только: "Ах, ты, черт, в обмотках я
и грязный".
Отряхиваясь, он посмотрел по сторонам:
- Где?
- Да вон Стрельбицкий сказал.
- Была, - подтвердил Витька, - но тебя не дождалась, ушла к генералу. У
него знаешь лампас какой!
- Иди ты! - со злостью крикнул Лутков.
- Борька! Ладно, все! - удивленно говорил ему вслед Стрельбицкий.