"Рауль Ванейгем. Трактат об умении жить для молодых поколений " - читать интересную книгу автора

Пьеру-Франсуа Ласнеру и его страсти к преступлению. Дело здесь абсолютно не
в апологии терроризма, а в признании в нем самого жалкого и самого
достойного действия, способного нарушить ход саморегулирующегося механизма
социальной иерархической общины, обличая его. Запечатленное в логике
неспособного к жизни общества, убийство, зачатое таким образом, может
предстать в виде дара. Именно это отсутствие страстно желанного присутствия
описывал Малларме; тот самый, кто на суде Тридцати, назвал анархистов
"ангелами чистоты".
Моя симпатия к убийце одиночке заканчивается там, где начинается
тактика; но возможно самой тактике нужны исследователи, движимые
индивидуальным отчаянием. Как бы то ни было, новая революционная тактика,
та, что неразделимо основывается на исторической традиции и на практике
индивидуальной самореализации, настолько же неизвестных, насколько
распространенных, не имеет ничего общего с теми, кто будет лишь
редактировать своими действиями жесты Равашоля или Бонно. Эта тактика,
однако, лишь приговорит себя к теоретической спячке, если она коллективно не
привлечет тех, кого одиночество и ненависть к коллективной лжи, уже
рацинальным образом привели к решению убивать других или убить себя. Ни
убийц, ни гуманистов! Первые принимают смерть, вторые приговаривают к ней.
Пусть встретится десять человек, решившихся на молнии насилия вместо долгой
агонии выживания; и только тогда закончится отчаяние и начнется тактика.
Отчаяние - это детская болезнь революционеров повседневной жизни.
Восхищение, которое я испытывал в юности перед преступниками - я
чувствую его снова сегодня, но не из-за устаревшего романтизма, а из-за
того, что благодаря им на свет выходят те алиби, которыми прикрывается
социальная власть для того чтобы не быть свергнутой прямо на месте.
Иерархическая социальная организация напоминает гигантский рэкет со
способностью, выведенной на свет благодаря анархистскому терроризму,
становиться вне досягаемости для насилия, вызываемого ей, поглощая и
переправляя жизненную силу каждого во многообразие мелкой несущественной
борьбы. ("Очеловеченная" власть не может позволить себе обращаться к старым
процедурам войны и этнической чистки). Свидетелей обвинения вряд ли можно
заподозрить в анархистских симпатиях. Также, биолог Ганс Сейль констатирует,
что "существует, в той же мере, в какой исчезают специфические причины
болезней (микробы, недоедание), возрастающая пропорция людей, умирающих от
того, что принято называть болезнями износа или болезнями вырождения,
причиненными стрессами, т. е. возникающими от износа тела, вызванного
конфликтами, шоком, нервным напряжением, противоречиями, изматывающими
ритмами...". Человек не может избежать необходимости вести свое собственное
расследование рэкета, который преследует его даже в его мыслях, даже в его
мечтах. Мельчайшие детали приобретают важнейшее значение. Раздражение,
усталость, наглость, унижение... cui prodest[1]. Кто выигрывает от них? И
кто выигрывает от стереотипных ответов, что "Большой Брат Здравый Смысл"
распространяет прикрываясь мудростью, как многие другие алиби? Должен ли я
довольствоваться объяснениями, которые убивают меня, когда у меня есть все
чтобы выиграть там, где все работает на то, чтобы я проиграл?

2

Рукопожатие связывает и развязывает узел встреч. Жест заодно любопытный