"Роже Вайян. Закон" - читать интересную книгу автора

посещения борделя; но в Порто-Манакоре борделей нет, а чтобы добраться до
ближайшего, в Порто-Альбанезе, приходится платить за проезд в автобусе
шестьсот лир.
Безработные следят взглядом за Тонио, не поворачивая головы. А вдруг
дону Чезаре потребуются рабочие руки, ну, скажем, прочистить оросительные
канавы на его апельсиновых или лимонных плантациях. "Тонио на нас не
глядит, ему просто приятно тянуть и не сразу тыкать пальцем в того, кого
он выберет, приятно лишние пять минут чувствовать свою значительность
доверенного лица. Только бы вспомнил, что его жена - моя двоюродная
сестра, и тогда он непременно выберет меня. А может, дону Чезаре в помощь
рыбакам мальчишка требуется. Тогда я смотаюсь домой и приведу своего". Но
Тонио кружит по площади только ради удовольствия показать всем
"ламбретту". А сам тем временем думает, как бы ему распорядиться
двумястами лир.
Солнце медленно спускается к островам. Дочка нотариуса, дочка адвоката
Сальгадо и дочка дона Оттавио появляются на углу улицы Гарибальди; они
открывают passeggiata, гулянье, заключающееся в том, что гуляющие ходят
вокруг Главной площади по часовой стрелке. На девушках батистовые
платьица: на одной - лимонного цвета, на другой - изумрудного, на третьей
- цвета алой герани; каждая поддела еще по три нижних юбки; когда
какая-нибудь из девушек под благовидным предлогом пробежит несколько шагов
и резко обернется, подол платья, повинуясь законам инерции, раздувается,
как венчик цветка, и приоткрывает белые кружева всех трех нижних юбок.
Платья эти от самой знаменитой портнихи Фоджи, а она покупает модели в
Риме. Дон Оттавио - после дона Чезаре - самый крупный землевладелец в
Порто-Манакоре. Но и дочка нотариуса и дочка адвоката Сальгадо могут себе
позволить тратить на летние туалеты столько же денег, сколько и дочка дона
Оттавио; отцы их тоже землевладельцы, правда не такие крупные, и на худой
конец вполне могли бы прожить на доходы со своих угодий; и если они
избрали себе (свободные) профессии, то лишь из благоразумия: в пору их
студенчества Муссолини поговаривал о разделе земель, христианские
демократы тоже внесли аграрную реформу в свою программу, поэтому профессия
все-таки какой-то заслон против демагогов.
Сыновья и дочери курортников в свою очередь присоединяются к гуляющим.
Теперь они римляне, потому что их родители в свое время уехали из
Порто-Манакоре в Рим и стали чиновниками государственной администрации.
Девушки щеголяют в брючках и матросских тельняшках; юноши повязывают
вокруг шеи яркий платок - словом, одеваются, как в Сен-Тропезе, а насчет
того, как одеваются в Сен-Тропезе, их просветил иллюстрированный журнал
"Оджи".
Подтягиваются к площади и обыватели Старого города. Они спускаются по
крутым улочкам, бегущим вниз от храма святой Урсулы Урийской, по
бесчисленным переходам и лесенкам, которые карабкаются вверх от самого
порта до внутренних дворов дворца Фридриха II Швабского. Большинство
девушек в домотканых полотняных платьицах, но, так как к дешевым журналам
дают в виде приложения "патронки", платьица вполне отвечают современной
моде; и вообще у здешних жителей вкус безупречный - это у них в крови,
недаром Порто-Манакоре уже в VI веке до рождества Христова был настоящим
городом.
Девушки из Старого города неторопливо прохаживаются втроем, вчетвером,