"Роже Вайян. Закон" - читать интересную книгу автора

А на следующий день взял и вообще но пустил к себе комиссара.
Дальнейшее расследование полицейские попытались худо ли хорошо вести за
свой страх и риск, заходили по очереди в камышовые хибарки, разбросанные в
низине. При их приближении хибарки мгновенно пустели. Или же полиция
обнаруживала там только ветхих старух, полуслепых, полуглухих, твердивших
одно: "Да мне, синьоры, и сообщить вам нечего". Надо сказать, что и
полицейским не так уж улыбалось бродить по болоту, особенно если учесть,
что до многих хибарок можно было добраться только на ялике: а ялик легче
любой лодки - сбит он из трех досок, обычно плоскодонный, узенький, с
высокими бортами, верткий, норовит тут же опрокинуться, если хоть на
минуту перестать энергично грести; да и вода его не несет; сунешь в воду
руку - сразу же вляпаешься в тину, в вековую грязь, которая дышит,
засасывает, обволакивает.
Топь во всех направлениях изрезана узкими земляными насыпями. Здесь не
в редкость встретить дона Чезаре с ружьем на плече - он крупно шагает, а
за ним плетется Тонио с ягдташем. Это они вышли охотиться на "железных
птиц", в которых, если верить легенде, превратились спутники Диомеда,
иначе говоря за редкой дичью, альбатросами, гнездящимися в низине и на
озере. Идет он молча, не удостоит вас даже взглядом, и вам еще приходится
переминаться на краешке насыпи, чтобы он, проходя, не опрокинул вас в
воду. За ним семенит Тонио в белоснежной своей свеженакрахмаленной куртке,
и тоже ни звука. Шагают они бесшумно, на них резиновые сапоги. Вскоре оба
исчезают в камышах. Потом вдруг раздастся хлопанье крыльев, совсем рядом
грянет выстрел, прошуршит, раздвигая камыш, ялик.
- Надо понять дона Чезаре, - говорит судья. - Он воспитан в старинных
феодальных традициях. И слишком он стар, чтобы меняться.
- А вы тоже хороши, - восклицает комиссар, - когда крупного
землевладельца призывают к ответу, за него вечно вступится социалист.
- Конфискуем! Конфискуем! - тоже кричит судья. - Но уж никак не в
пользу ваших попов...
Завязывается обычный спор. Комиссар - член христианско-демократической
партии.


Тонио на "ламбретте" медленно объезжает Главную площадь.
Безработные следят за Тонио взглядом. Подобно тому как подсолнечник
поворачивается вслед за солнцем, так и их глаза обегают площадь
одновременно с "ламбреттой". Это их манера смотреть. Подпирая стены домов,
выходящих на Главную площадь, они уже давным-давно разучились вертеть
головой. Зрачок медленно ходит в орбите глаза - совсем как те медузы, что,
вроде бы отдаваясь на волю волны, сами не движутся, но на деле проплывают
немалый путь, и от их взгляда никто не ускользнет.
Тонио уже выполнил все поручения, данные ему доном Чезаре. В кармане у
него двести лир, "подкожных", которые удалось утаить от Марии. Вот он и
раздумывает, что бы ему такое сделать на двести лир; двести лир женщина
получает за полдня работы, это треть дневного заработка
сельскохозяйственного рабочего, это полстакана скотча в "Спортивном баре"
(впрочем, виски никто здесь и не пьет; бутылка ждет того дня, когда
морской курорт Манакоре, как говорится, "пойдет в гору"). Двести лир - это
также цена двухсот граммов оливкового масла, двух литров вина и одного