"Роже Вайян. Закон" - читать интересную книгу автора

Судья садится в кресло напротив письменного стола.
Помощник комиссара удаляется в соседнюю комнату, но дверь за собой не
закрывает.
Судья закуривает сигарету. Но сейчас, во время приступа, табак кажется
ему горче желчи. Он сердито сует сигарету в пепельницу.
Комиссар снова берется за бумаги.
Осведомители ровно ни о чем не осведомили. Ни в Манакоре, ни в соседних
городах, ни в Порто-Альбалезе, ни в Фодже не отмечено ни одной траты,
превышающей обычную; то же самое относится к публичным домам и ювелирным
магазинам.
- Впервые у нас в Манакоре ходит полмиллиона лир, и хоть бы кто что
заметил...
- Кто же это оставляет такие деньги на сиденье в машине?! - взрывается
судья.
- У них в Швейцарии воровства нет, - говорит комиссар.
- Потому что едят досыта, - резко бросает судья.
Комиссар понижает голос до полушепота:
- Потише, саго, потише. Мой помощник может услышать и будет всем
рассказывать, что вы социалист.
Судья тоже переходит на полушепот.
- Скажите сами, разве это не прямая провокация - оставлять без
присмотра такую сумму, полмиллиона лир, в краю, где столько безработных,
где подыхают с голода? Да я бы с наслаждением этого швейцарца самого под
замок посадил.
- У меня задача другая - под замок посадить вора, - заметил комиссар. -
Только ваш друг дон Чезаре ничем мне не желает помочь...
Он снова принялся излагать суть дела.
Вор мог приблизиться к лагерю, лишь укрываясь за дюнами. Чудесно. Но
как до дюн добраться? Сушей или водой. Чудесно. Вор не мог просто прийти
туда пешком: его бы увидели. Следовательно, он приехал на лодке. На
рыбачьем ялике можно незаметно добраться до дюн по многочисленным протокам
между низиной и озером под защитой камыша. Чудесно. Но одним лишь людям
дона Чезаре известны эти густо заросшие камышом протоки, да и большинство
яликов принадлежит им. Следовательно, вор или из числа челяди дона Чезаре,
или имеет там сообщника. Таковы были доводы комиссара.
Дон Чезаре потребовал, чтобы допрос его людей происходил лично при нем.
Длилось это целый день, сам хозяин дома восседал на своем
монументальном неаполитанском кресле с золочеными витыми подлокотниками в
виде китайских уродцев, а полицейские жались на скамьях.
Когда дон Чезаре считал, что допрос кого-нибудь из его людей затянулся,
он кратко командовал:
- Уходи!
Полицейские протестовали. Им, мол, надо задать еще несколько вопросов.
- Я его знаю, - обрывал протестующего дон Чезаре. - Больше ему нечего
сказать.
И бросал допрошенному:
- Уходи!
Женщин вообще допросить не удалось. Хозяин просто-напросто запретил им
отвечать на любые вопросы.
- Я ручаюсь за всех женщин и девушек, проживающих в моем доме.