"А.И.Уткин. Большая восьмерка: цена вхождения " - читать интересную книгу автора

11

Второе - внутреннее - обстоятельство проистекало из черт мученичества,
внутреннего чувства обиды в свете нереализации таланта, нежелание вести
серое существование. Беспросветность вела к ожиданию шанса, случая, которым
следовало воспользоваться в полной мере. Нечто новое для прежде стоически
настроенной интеллигенции - готовность к авантюре (оборотная сторона страха
прозябания).
Пятнадцать лет назад интеллигенция получила свой шанс, ощутила простор
для политического маневра и самореализации. Немощные партократы, которые в
своих кабинетах на Старой площади не могли родить ничего вдохновляющего,
стали свидетелями того, как можно взволновать народ.
Эти семьдесят лет
Среди части интеллигенции, вошедшей на протяжении XIX - начала XX века
в тесный контакт с Западом и при этом сохранившей свои социальные идеалы,
вызрело течение гиперкритичности в отношении общественного строя,
культивируемого Западом и проецируемого на незападные регионы, движение
противников капитализма. Этот слой антизападных западников сыграл
колоссальную роль в истории России после 1917 года. То тщание, с которым
российские сторонники коммунизма изучали Запад и спешили приложить его
("передовой") опыт к России - явилось феноменом эпохальных пропорций.
Коммунисты, особенно большевики, напряженно искали именно в западном идейном
наследии теоретический компас. Социальные теоретики от Локка и Гоббса,
социал-утописты от Роджера Бэкона и Кампанеллы - вот кто дал Востоку идейное
основание для битвы с Западом. Восторг этих идеалистов (оказавшихся
впоследствии суровыми практиками) перед расколом западной мысли был просто
огромным. С презрением отвергая позитивные западные теории, не обращая ни
малейшего внимания на уникальность западного опыта, они бросились к
"светочам сомнений", восхитительным критикам западного общественного опыта,
ни секунды ни сомневаясь во всемирной приложимости их ультразападных идей.
Русские автохтоны (народники) отдали знамя революции этим особым
антизападникам, которые откровенно декларировали, что стремятся к овладению
государственной властью именно для реализации западных идей на незападной
почве.


12

Коммунисты пришли к власти в России в период военных поражений, в
годину национального унижения и обиды крестьянской России на тех, кто
бездумно бросил страну в войну. Царьград был нужен 17 миллионам крестьянских
сыновей в той же мере, в какой он был ему неизвестен. Это сейчас, читая
легкую прозу Черчилля, можно рассуждать, что "Россия рухнула на расстоянии
протянутой руки от победы". Кровь лилась обильным потоком от августовского
Танненберга 1914 года до натужного наступления Керенского в июле 1917 года.
Конфиденты французского посла Палеолога и английского - Бьюкенена уверяли в
один голос, что Россия не может тянуть союзническую лямку. Это говорили
союзным послам не записные марксисты, а самые добропорядочные капиталисты
вроде Путилова. Россия уже не могла нести прежние жертвы, она была
обескровлена и деморализована. (Позже такие лидеры Антанты, как Ллойд