"Лев Успенский. Братски Ваш Герберт Уэллс" - читать интересную книгу автора

ИЗ ЛЕБЯЖЬЕГО В ЛОНДОН

Я писал его не от себя - ото всех тех, рядом с кем мне выпало на долю
стоять на Ораниенбаумском "пятачке". Я не могу повторить (или - хуже -
изложить!) то, что вырвалось тогда из самого сердца. Но, перечитывая сейчас
то, что было написано тогда, мне не хочется изменить в нем ни одной строчки.
Я писал ему, и мир рисовался мне в его образах. Я думал о предательстве
западных политиканов и вспоминал речи лентяя и бездельника - но далеко не
дурака! - артиллериста из "Борьбы миров":

"Они превратят нас в скот, рабочий и убойный. И станут
откармливать нас, чтобы пожирать. И найдутся ведь такие людишки, которые
станут еще лебезить перед ними, чтобы добиться лучшего места у кормушки..."

"К стыду человечества, Вы и в этом правы, мистер Уэллс: в Виши, в Осло,
в других местах мира - они нашлись" - так писал я.
Я думал о разгромленном Лондоне и видел "птицелицего" немца, офицера с
дирижабля из "Войны в воздухе", того, что таскался со своими легчайшими
несессерами, уступая место работяге Смоллуэйсу, которого приняли за
изобретателя Беттериджа, Смоллуэйсу, потом встретившемуся с ним в последнем
бою над Ниагарой.
"Не награжден ли теперь он Железным крестом за бомбежку Ковентри или
Саутгемптона?!" - спрашивал я.
"Разве до Ваших ушей не доносится сквозь грохот взрывов жалобное
блеяние, мистер Уэллс? Уж не подает ли голос из будущего тощая коза этого
самого Берта Смоллуэйса, коза возвратившегося варварства, коза великого
запустенья?"
Тот, кто читал "Войну в воздухе", помнит эту козу: ее невозможно
забыть. Тех марсиан, вымышленных, бросил на человечество космос; за их
приход не отвечал никто. Коричневых гадин, с которыми мы сражались теперь,
выпестовала, выносила у груди своей западная цивилизация. Мы, люди, были
ответственны за их появление: наш прямой долг был - уничтожить их. Чтобы
призвать к исполнению этого тяжкого кровавого долга Англию, и стучала в
Лебяжьем моя колченогая машинка над замерзшим, усеянным ледовыми дотами
Финским заливом. Но я знал, что добрая старая Англия - не едина.
Да, там обитали простодушные и отважные Берты Смоллуэйсы. Когда их
припрет к стенке, они знали, что надо делать, как и там, на уэллсовом Козьем
острове.

"Спустив на землю подобранного в руинах котенка, он вскинул
винтовку с кислородным патроном и непроизвольно спустил курок.
Из груди принца Карла-Альберта вырвался ослепительный столб
пламени... Что-то горячее и мокрое ударило Берту в лицо... Сквозь смерч
слепящего дыма он увидел, как падают на землю руки, ноги и растерзанное
туловище..."

Я знал: есть в Англии такие смиренные Берты. Но ведь там живут и другие
люди - и в романах Уэллса, и в Англии. Там катался в роскошной серой машине
промышленный магнат Барралонг со своей любовницей Гритой Грей, из романа