"Эрнст Юнгер. Годы оккупации" - читать интересную книгу автора

Мы все еще не получаем почты. Только через беженцев до нас доходят
кое-какие весточки. Всех родственников, всех знакомых предстоит заново
отыскать, чтобы они восстали из лежащего в руинах мира.


Кирххорст, 10 мая 1945 г.

Большое каштановое дерево украсилось свечами соцветий. Я лежал на траве
и смотрел, как в его тени играют кошки, затем пошел работать в библиотеку.
Каждая привычка, каждое удовольствие окружено сиянием воскрешения, все
дополнено чувством благодарности.

Дом до отказа наполнен беженцами. Одни заходят, чтобы часок
передохнуть, другие останавливаются переночевать, третьи - на неопределенное
время. Со вчерашнего дня у нас гостят две женщины, которые бежали из Демитца
перед наступающими русскими. Там, кажется, разразились все ужасы
преисподней. Одна из них рассказывает, что вслед за первыми танками явилась
солдатня, которая, как говорили свидетели, врывалась в дома с пистолетами в
руках. И тут же по всей земле разнесся женский вопль. Несчастных
изнасиловали, застрелили, покидали в одну кучу, залили бензином и сожгли.
Описывая полыхание огня, рассказчица разразилась слезами. Закопав в саду
орден мужа, она сумела перебраться на другой берег Эльбы и спастись
бегством.

После обеда я ходил на торфяники и указал места для добычи торфа. Затем
я еще сходил в Альтенский лес, в те места, доступ к которым отрезан торфяным
болотом, где простирается дивное безлюдье. Сюда упала часть бомб, от которых
содрогался наш дом. Он целиком мог бы поместиться в одной из гигантских
воронок, которые прорезали песчаный и гумусный слои лесной почвы до
каменистой основы. По старой привычке я стал разглядывать выброшенные камни
и подобрал морского ежа - пятиконечное, обросшее камнем сердечко.

Какие чувства поднимаются у нас в душе, когда мы держим в руке
отпечаток зверюшки, который служит свидетельством жизни, существовавшей в
неведомых морях миллионы лет тому назад? Ощущение дали и одновременно
идентичности. Крохотное зеркальце поблескивает перед нами из далеких глубин
времени и пространства: вселенная живет. К этому добавляется ощущение
некоего высшего единства с этим существом, смутное чувство, что в
непротяженном мы с ним едины, и эта встреча становится подтверждением, как
рифма в бесконечном стихотворении. Единство сохранялось бы и без
подтверждения, когда это существо еще спало, заключенное в своем каменном
ложе. Когда-нибудь мы поймем, что знали друг о друге.

Просмотр переписок. Переписка с Валериу Марку[50] и он переехал в
Нью-Йорк. Они были отправлены на мой парижский адрес и пересылались
французской почтой.

В то время на мне среди прочего лежали обязанности почтового цензора.
Каждое утро меланхолический фельдфебель выкладывал мне на стол в качестве