"Людмила Улицкая, Михаил Ходорковский. Диалоги " - читать интересную книгу автора

Что же касается ощущения внешнего врага, то оно было крайне острым, как
и ощущение причастности к "девятке" - группе оборонных отраслей.
Я, к слову, уже как советник Силаева принимал участие в последнем
заседании ВПК (военно-промышленной комиссии) - "девятка" плюс министерство
обороны. Ну, это отдельная тема.
Я никогда не знал секретаря ЦК по обороне - Бакланова, но потом, после
1991 года, взял его к себе из корпоративной солидарности. Ельцин это знал,
но ничего мне не сказал.
А в 1996 году оборонщики напрямую Ельцину деньги дать отказались (в
кредит Правительству, тогда было такое возможно!), а я попросил - дали под
честное слово. Хотя рисковали головой. Частично на их деньги я и купил ЮКОС,
потом деньги отдал. Они знали, на что я беру. Некоторые из моих знакомых,
которых я считаю хорошими людьми, входили в ЦК КПРФ, некоторые поддерживали
ГКЧП (как, к слову, и Бакланов, и Лукьянов, чья дочь сейчас - мой адвокат).
Это я к тому, Людмила Евгеньевна, что с той стороны баррикады люди были
совсем не "плоские". "Упертые" в одном и абсолютно порядочные - в другом.
Я, как и они, был солдатом не своей, виртуальной войны. Но мы были
честными солдатами. Защищали то, что считали правдой.
Я Вам еще более рискованную вещь скажу. Мы очень серьезно подходили к
сотрудничеству с КГБ. Мы - это оборонщики. Они работали на нас и
одновременно контролировали нас, но совсем не с точки зрения "политической
грамотности", а с точки зрения физической охраны, контршпионажа и т.п. Это
были очень серьезные, очень квалифицированные специалисты. Некоторые из них
прошли Отечественную войну на нелегальной работе. Их уроки мне очень
пригодились в тюрьме, т.к. у них за плечами были и тюрьмы, и концлагеря, и
зинданы. Они были очень рады, что их опыт кому-то нужен. Оказалось - еще как
нужен!
Были и другие - "НКВДшники". Их не уважали, сторонились и мы, и те
специалисты, о которых я говорил.
К слову, никто из них (из специалистов) никогда не попросил у меня
денег. Хотя некоторым я помог найти работу после 1991 года. А их коллеги
спасли нам жизнь, отказавшись штурмовать Белый Дом. Некоторых я знал лично,
других - опосредованно.
Вот она - судьба. Вот она - гражданская война. А как потом все
"запереплеталось"...
Теперь о лидерстве и карьеризме. Не соглашусь - вещи разные. Карьера, в
плохом смысле, - это вверх по ступенькам бюрократической лестницы,
подхалимничая и пресмыкаясь. Да, таков путь большинства "успешных людей".
Так можно было стать вторым секретарем, заместителем директора завода,
начальником управления и даже заместителем министра. Но не "линейным
руководителем" - начальником цеха, директором завода. Туда ставили других.
Лидеров. И терпели их, т.к. карьеристы на линейных постах "валили" дело. А
за дело был спрос.
И Ягодин, и Ельцин терпели меня как "линейного руководителя" абсолютно
"в духе партийных традиций".
Это было такое же место для "иных", как наука. Только "иных" в другом
смысле: политически правоверных, но "плохо гнущихся".
Если говорить о Борисе Николаевиче, то я не могу быть беспристрастным.
Понимаю все его недостатки. Более того, считал в 1999 году, что ему надо
уйти. Хотя кандидатуру Путина я не приветствовал, и Путин это знает.