"Марк Твен и Чарльз Дэдли Уорнер. Позолоченный век (Повесть наших дней)" - читать интересную книгу автора

принять участие в управлении предприятием. Что вы на это скажете?
- Что касается меня, то я всего лишь посредник владельцев компании;
они мои друзья, и я даже ничего не получу за свои труды. По совести говоря,
я пытался убедить их не впутываться в это дело - потому-то я сразу и
выложил их предложение, не закидывая никаких удочек: я надеялся, что вы
откажетесь. Люди чаще всего отказываются от первого предложения, каково бы
оно ни было. Но я выполнил поручение и с удовольствием передам ваш ответ.
Он сделал движение, собираясь встать, но Хокинс остановил его:
- Погодите минутку.
Хокинс снова задумался. Суть его размышлений была такова: "Он хитрый
человек, очень хитрый; мне не нравится его откровенность. Эти нарочито
откровенные бизнесмены - хитрые пройдохи, все они таковы. Он и есть
сталелитейная компания, вот кто он такой!.. И земля ему нужна до зарезу, -
не настолько я слеп, чтобы не видеть этого. Он, видите ли, считает, что
компании лучше не впутываться в это дело. Превосходно, ничего не скажешь!
Просто здорово придумано! Не пройдет и дня, как он вернется и, конечно,
примет мое предложение. Примет? Готов держать любое пари, что ему и сейчас
не терпится принять его; тут надо разобраться как следует. С чего это вдруг
такая горячка вокруг железа? Интересно, откуда подул ветер? Даю голову на
отсечение, что с железом начинаются большие дела. (Тут у Хокинса загорелись
глаза; он встал и принялся шагать по комнате, размахивая руками.) Огромные
дела, в этом нет ни малейшего сомнения, а я сижу в этой дыре, как крот, и
не знаю, что творится на свете. Боже ты мой, ведь я чуть не попался в
ловушку! Еще немного, и этот мошенник разорил бы меня. Но все-таки я не
попался, и теперь я ни за что на свете..."
На этом он прервал свои размышления и, обернувшись к незнакомцу,
сказал:
- Я сделал вам предложение, вы не приняли его, и теперь я прошу вас
считать, что никакого предложения не было. Впрочем, совесть не позволяет
мне... Пожалуйста, измените названную мною цифру на тридцать тысяч
долларов, если вам угодно, и можете передать предложение компании - я буду
стоять на своем, даже если у меня разорвется сердце!
Незнакомец поглядел на Хокинса с явным удивлением: чувствовалось, что
вся сцена забавляет его; но Хокинс этого даже не заметил. В самом деле, он
едва ли замечал что-либо вокруг и вряд ли понимал, что происходит.
Незнакомец ушел. Хокинс опустился на стул и задумался; потом испуганно
огляделся и бросился к двери...
- Поздно, поздно! Ушел! Какой же я дурак! Опять опростоволосился!
Тридцать тысяч - этакий осел! Почему, ну почему я не сказал пятьдесят
тысяч!
Он запустил обе пятерни в волосы и, опершись локтями о колени, в
отчаянии принялся раскачиваться.
Миссис Хокинс, сияя, вбежала в комнату.
- Ну как, Сай?
- О Нэнси, я самый что ни на есть про-клятый, рас-проклятый дурак!
Если бы ты знала, что я сделал!
- Что ты сделал, Сай? Говори скорей, ради бога!
- Что сделал? Погубил все на свете!
- Скажи, скажи наконец, что случилось? Не мучай меня! Неужели он так и
не купил нашу землю? Неужели он ничего тебе не предложил?