"Иван Трифонович Твардовский. Родина и чужбина " - читать интересную книгу автора

маленькие и большие. Но все равно неправильно это! Звезды не похожи на коз!
Ну и Иван Михайлович! И чего он только не придумает!
Так потом и повелось у нас, если приходил кто из своих с надворья, то у
него непременно спрашивали: "Ну как там, есть козы на небе?" Или: "Ну что
там? Звезды як козы?"
Жителей Заднепровья у нас почему-то называли "торбулями". Соседи же
Савченковы переселились в Загорье из деревни Немыкари, что была где-то там,
в Заднепровье, а потому прозвище это укрепилось и за ними. Так вот, слово
"торбули" не давало покоя брату: по какой такой причине их так называют?
Объяснение, что прозвище возникло от слова "торба", что, дескать, ходили с
сумой, он отверг, так как название деревни "Немыкари" намекает на то, что
жители не мыкались, то есть не мыкали горя. А вот в слове "торбуль" -
окончание "буль", не иначе как от "булькать" - пускать пузыри.
- Значит, получилось, видимо, вот почему, - говорил он, - там река
Днепр. Река большая. Кто-то, наверно, переплывал реку с торбой. Ну и...
утонул. А раз он тонул и торбу не бросил, то из нее булькали пузыри -
буль-буль-буль. И получился "торб-буль"! - смеялся. - Вот оно что!
Я пишу эти строки, будучи уже стариком-пенсионером. Задумываюсь над
тем, чье же все-таки влияние на развитие мальчика, которому суждено стать
поэтом, было в семье главнейшим? И если бы спросили меня по самому строгому
счету, ответил бы, что в основном это было отцовское влияние. Природные
задатки - другое дело, но и в них немало отцовского. Матери нашей, покойной
Марии Митрофановне, в ту пору многое было просто неведомо, она вышла из
семьи с узкими интересами, где книг, разговоров на отвлеченные темы не
существовало.
Трифон Гордеевич человек очень сложный, в его характере щедрость
уживалась со скупостью, доброта с безучастностью. Трудно даже сказать, чего
было больше. Спокойным, славящим Бога за то, что есть, он никогда не был -
искал, гадал, рисковал. Но все же кто, как не он, научил нас видеть красоту
родного края, умению удивиться, понять, полюбить песню, присказку, одарить
похвалой плясуна, весельчака, рассказчика? И недаром об отцовской кузнице
будет позднее сказано братом в поэме "За далью - даль":
На малой той частице света
Была она для всех вокруг
Тогдашним клубом, и газетой,
И академией наук.
А ведь родился он сыном безнадельного отца, учиться ему пришлось мало,
года три. Значит, сам он по натуре был далеко не из тех, которым "лишь бы
гроши да харчи хороши", если смог столь разносторонне обогатить себя
знаниями и до конца дней своих сохранить живой интерес ко всему прекрасному.
И это передалось его сыну.
Много эпизодов, которые до сих пор помнятся отчетливо, связано с
дорогой на базар в Починок, с поездками туда вместе с отцом. Как правило,
брал отец с собой того из нас, кто отличился чем-то хорошим - старанием в
работе, безупречным поведением, умением что-то смастерить, то есть как бы
поощряя за заслуги и ставя в пример остальным. Конечно, мы знали, что там,
на базаре, придется сидеть на телеге и томительно ждать, пока отец не
управится со своими делами, неотлучно присматривать за лошадью и поклажей.
Обязанности такие не столь просты и легки, если день выдался жаркий и
сохнешь ты на солнце, долгими часами вглядываясь промеж сотен торчащих