"Гарри Тертлдав. Блеф (Рассказ)" - читать интересную книгу автора

к поясу, где висел подаренный землянами нож. Нож был сделан из серого
металла, что был прочнее бронзы и не тупился.
- Тогда сходи со мною в храм, - сказал Радус-Пижама. - Быть может, ты
лучше расслышишь бога в его собственном доме.
Питканас колебался. Тархунд подсказал: "Ступай с моим жрецом в мой дом
в Куссаре. Если у меня будут другие приказы, ты лучше расслышишь их там".
- Бог советует мне пойти с тобой в его дом в Куссаре, - сказал король
Радус-Пижаме. - Если у него будут другие приказы, я лучше расслышу их там.
Радус-Пижама оскалил зубы в довольной улыбке.
- Отлично, мой господин! Тархунд, без сомнения, наставит тебя на верный
путь. Я уже было начал беспокоиться, что ты больше не слышишь богов, что ты
стал таким же глухим, как эти... э-э... земляне.
Питканас обиделся и даже разозлился.
- Несогласие с тобой, о жрец, еще не означает проклятия богов. Вот
Тушратта более других в Куссаре сошелся с землянами, и все же процветает.
Радус-Пижама, сжавшийся было перед лицом королевского гнева, при
упоминании Тушратты воспрянул и презрительно фыркнул.
- Ссылайся на кого-нибудь другого, мой Господин, но только не на
Тушратту. Боги уже много лет как забыли его. Он сам мне однажды признался,
что если бы не глаз-идол, он и вовсе не слышал бы их. Что ж, ему только и
знаться с чужеземцами. Да он решает, как поступить, бросая кости!
- Ну, все мы иногда поступаем подобным образом, - возразил король. -
Кости показывают нам волю богов.
- Без сомнения, о мой господин, - сказал Радус-Пижама. - Но во всех
Восемнадцати Городах не найдется человека, который использовал бы кости так
часто, как Тушратта. Если бы боги чаще говорили с ним, вряд ли бы ему
пришлось обращаться к столь ненадежному способу, чтобы узнать их волю.
- Он отважный воин, - стоял на своем Питканас. Радус-Пижама, видя, что
в этом вопросе короля не переубедить, склонил голову в знак смирения.
- Тогда - в храм, - сказал Питканас.
Как всегда в полуденный час, главная площадь Куссары была битком забита
народом. Горшечники и кузнецы меняли свои поделки на зерно или пиво.
Ковроделы разложили роскошные пестрые ковры в надежде привлечь кого
побогаче. "Чистая, холодная речная вода! - кричал разносчик. - Зачем пить
муть и тину из канала?". Там и тут нагло разгуливали гетеры. Рабы провожали
их похотливыми взглядами. Иные - кому удалось пристроиться в тенечке - мирно
подремывали. Остальные собрались в маленькой молельне, испрашивая у бога
совет в обмен на хлеб или фрукты.
Питканас увидел на площади и двоих землян. Чужеземцы все еще привлекали
внимание крестьян и собирали вокруг себя стайки ребятишек, однако
большинство жителей Куссары за три месяца привыкли к гостям. Их странные
одежды, непривычный цвет кожи, а также жужжащие и щелкающие металлические
ящички были признаны такими же милыми чудачествами, как украшенные перьями
тюрбаны жителей Хурмы или как привычка горожан Юзета сплевывать после каждой
фразы.
Землянин по имени Кастильо торговался с краснодеревщиком. Король,
проходя мимо, прислушался к их разговору.
- Я знаю, что дерево обошлось тебе недешево, - говорил землянин, - но,
возможно, это серебряное кольцо с лихвой окупит все твои расходы.
Кастильо говорил медленно, подбирая слова, но понять его было легко;