"Гарри Тертлдав. Блеф (Рассказ)" - читать интересную книгу автора

наверняка - то, что выиграл. Он обеими руками сгреб фишки и стал
раскладывать их перед собой столбиками по пять.
Джеффриз кисло улыбнулся.
- Не слишком-то гордись, - сказал он Тушратте, переворачивая свою пятую
карту - треф. Послышался смех.
- Это научит, Стен, - сказал Гомес.
Тушратта уронил несколько фишек на пол и даже не сделал движения
подобрать их: он не отрываясь, будто не веря своим глазам, смотрел на пятую
карту Джеффриза.
- У тебя ничего не было! - произнес он. Штурман достаточно освоил
местный язык, чтобы понять его.
- Ну, пара шестерок.
Тушратта отмахнулся от этого как от несущественного. Он говорил
медленно и неуверенно:
- Ты видел две моих пары. Ты не мог побить их, но продолжал
торговаться. Почему?
- Это был блеф, но он не сработал, - ответил Джеффриз. Ключевое слово
не имело аналога в латыни, и он обратился за помощью к Кастильо:
- Объясни ему, Рамон, ты лучше знаешь местный язык.
- Попробую, - кивнул антрополог, хотя сам он тоже не знал подходящего
слова. - Ты видел бубновое каре Джеффриза. Он хотел заставить тебя поверить
в то, что у него флеш. Он не знал, что у тебя три девятки. Если бы у тебя
было только две пары, их можно было бы побить флешем, так что ты бы
спасовал. Вот этого-то он и хотел. Это называется "блеф".
- Но у него же не было флеша, - чуть не плача протестовал Тушратта.
- Но он мог создать видимость того, что есть, верно? Скажи мне, что бы
ты сделал после того, как он поднял ставку, если бы у тебя было только две
пары?
Тушратта закрыл глаза руками и помолчал минуту. Потом очень тихо
произнес:
- Сдался бы. - С этими словами он собрал рассыпанные фишки. - На
сегодня с меня хватит. Что вы мне дадите за это? Сегодня я выиграл гораздо
больше чем вчера.
Они сошлись на карманном зеркальце, трех разовых зажигалках и топорике;
Рамон подозревал, что последним будут рубить не столько дрова, сколько
черепа. Правда, в эту минуту вид у Тушратты был какой угодно, но только не
воинственный. Все еще не оправившись от потрясения, вызванного странной
игрой Джеффриза, он забрал выигрыш и ушел, что-то бормоча себе под нос.
Кастильо не думал, чтобы это был разговор с таинственными богами;
скорее спор с самим собой: "Но он же не... А казалось, будто он... Но у него
не... Блеф..."
- Что, собственно, случилось? - спросил Джеффриз. Когда антрополог
перевел, Гомес хихикнул:
- Вот ты, Стен, растлеваешь местных. Штурман запустил в него фишкой.
- И я смеялся вместе с ними, - сказал Кастильо, пересказывая эту
историю поздно вечером у себя в каюте, - но, вспоминая это заново, я не
уверен, что Хуан так уж не прав. Такое впечатление, будто сама возможность
обмана не приходила в голову Тушратте.
Катерина хмурясь села в постели, раскинув по голым плечам гриву мягких
волос. Ее специальность была далека от круга интересов Рамона, но ум