"Гарри Тертлдав. Молот и наковальня (Смутные времена #2, Видесский цикл)" - читать интересную книгу автора

защиту так, чтобы в спальню не могло проникнуть ничье злое влияние, а
теперь сюда не может попасть Самосатий! Но почти сразу он вспомнил, кому
дозволен вход в комнату: ему самому, его друзьям и слугам. Бедняга
Самосатий просто не попал ни в одну из этих категорий!
Маниакис подавился смешком и сказал:
- Пошли кого-нибудь из своих людей за Багдасаром, высокочтимый
эпаптэс! Наверно, он не успел еще далеко уйти. Боюсь, его заклинания
сработали слишком буквально! - И он постарался объяснить эпаптэсу, что
произошло.
Самосатий не увидел в этом ничего смешного, и Маниакис подумал, что
старику явно недостает чувства юмора.
Вернувшийся Багдасар тоже не мог удержаться от смеха. Встав у
дверного проема, он быстро прочел короткое заклинание и с легким поклоном
отступил:
- Попробуй теперь, высокочтимый Самосатий! Эпаптэс очень осторожно
вошел в спальню; маг помахал рукой на прощание и снова удалился.
- О чем ты собирался спросить, когда магия Багдасара столь
бесцеремонно прервала твою мысль, о высокочтимый Самосатий? - Маниакис изо
всех сил старался щадить чувства старого эпаптэса.
- Ничего не помню! Все из головы повылетало! - В голосе Самосатия все
еще слышались нотки возмущения. Он похрустел пальцами, не то от
раздражения, не то чтобы освежить свою непослушную память. - А! Вспомнил!
Я всего лишь хотел узнать, нет ли у тебя намерения сделать смотр нашему
гарнизону, прежде чем он будет объединен с твоими силами?
- Не думаю, чтобы в таком смотре была особая необходимость, хотя
весьма благодарен тебе за такое предложение, - ответил Маниакис, всячески
стараясь сохранить серьезное выражение лица. Те, кто привык вести солдат в
бой, обычно придают очень большое значение всяческим смотрам и прочим
церемониям. Сам он придерживался мнения, что людей лучше всего проверять в
настоящем деле.
Самосатий не сумел скрыть разочарования. Может, ему просто хотелось
увидеть всех своих солдат сразу в сверкающих доспехах? Если так, он не
годился для такого важного поста, как эпаптэс Опсикиона. Маниакис пожал
плечами. Время беспокоиться об административных перестановках придет
позже. Когда - и если - ему самому удастся занять высший пост в
Видессийской империи.
Сильно опечалившись, Самосатий незаметно исчез. Вскоре в дверь
постучал Регорий. Никаких трудностей при входе в спальню у него не
возникло: как и обещал Багдасар, соратники Маниакиса могли входить к нему
свободно.
- Ну, скоро ли ты сможешь выступить, кузен? - спросил Маниакис. - И
сколько солдат из городского гарнизона последует с тобой на запад?
- Вот те на! - присвистнул тот. - Так кто же из нас чересчур спешит,
господин торопыга?
- Мне жаль каждой лишней минуты, проведенной здесь, - ответил
Маниакис. - Чем дольше мы торчим на одном месте, тем больше у Генесия
возможностей покончить со мной. Либо путем колдовства, либо при помощи
ножа наемного убийцы. Движущуюся цель поразить куда труднее. Так когда же
мы сможем выступить?
- Все наши люди и лошади уже на берегу, - сказал Регорий. - Думаю, мы