"Гарри Тертлдав. Молот и наковальня (Смутные времена #2, Видесский цикл)" - читать интересную книгу автора

насколько мне удалось предотвратить это при помощи своего искусства, - не
забыл он добавить на всякий случай.
- Моя благодарность велика, - ответил Маниакис. Полной уверенности у
него, конечно, не было, но складывалось впечатление, что умения и
искусства Багдасару не занимать. - Но не можешь ли ты как-нибудь защитить
меня, когда я нахожусь не в этой комнате, а в другом месте?
- Да, величайший. Кое-что сделать можно. Правда, я полагаю, что
колдуны Генесия, если они у него есть, постараются нанести удар глубокой
ночью, когда будут почти наверняка знать, где именно ты находишься. Хотя
на твоем месте я бы не слишком на это уповал. - Багдасар снова издал
хриплый смешок, открыл крышку своего сундучка, покопался в нем и извлек
оттуда амулет - изображавший солнце лучистый золотой диск на шнурке,
сплетенном из голубых и золотистых нитей. Он перевернул диск, чтобы
показать Маниакису красно-коричневый камень, вделанный с обратной стороны.
- Это гематит, величайший, или кровавый камень, как его иногда называют.
Имея сродство с кровью, он принимает на себя магию, способную пролить твою
кровь. Если ты почувствуешь, что диск нагревается, знай: ты подвергся
нападению. Но этот амулет не может долго противостоять по-настоящему
могущественным колдунам, поэтому в случае атаки надо сразу прибегнуть к
помощи дружественного мага. Так быстро, как будет возможно.
Маниакис наклонил голову, позволив Багдасару надеть на шею витой
шнурок.
- Чистое золото, - пробормотал он, оценив вес диска. Колдун молча
кивнул. - Ты получишь за него золотыми монетами. Вдвойне по весу сверх
твоего вознаграждения.
- Не беспокойся об этом, - сказал Багдасар. - Стоимость амулета уже
включена в вознаграждение. - Он поспешно прижал руку ко рту, сделав
удрученное лицо:
- Наверно, не надо было этого говорить, да? Мои слова обошлись мне в
приличную сумму!
- Такова участь всех честных людей, - расхохотался Маниакис. - Но
если ты настоящий сын Васпура, настоящий принц, то я сильно подозреваю,
что своей выгоды ты все равно не упустишь. Так или иначе.
- А я подозреваю, что ты совершенно прав, величайший, - ничуть не
смутившись, ответил Багдасар. - Имея дело с этими скупердяями
видессийцами, готовыми на ходу подметки резать, честному васпураканцу
приходится постоянно держать наготове все свое хитроумие. - Судя по всему,
чего-чего, а хитроумия колдуну было не занимать; при случае он мог бы им
даже поделиться. Закрыв свой деревянный сундучок, Багдасар поклонился и
покинул спальню.
Спустя несколько минут снизу донесся голос Самосатия:
- Ты у себя, величайший?
- Да, я в спальне, - крикнул в ответ Маниакис. - А что случилось?
- Просто хотел спросить, пока ты будешь в Опсикионе, не пожелаешь ли
ты... - Самосатий попытался войти в спальню. Дверь казалась открытой
настежь, да так оно и было, ведь через нее только что вышел Багдасар, но
эпаптэс будто налетел на непреодолимое препятствие. В воздухе сверкнула
вспышка пламени. - Что такое? - вскричал эпаптэс и снова попытался войти -
с тем же успехом.
В голове Маниакиса мелькнуло подозрение; ведь Багдасар построил