"Гарри Тертлдав. Молот и наковальня (Смутные времена #2, Видесский цикл)" - читать интересную книгу автора

сухопутные войска к походу на запад. Для того чтобы ввести местные корабли
в состав моего флота, тоже нужно время. Но чем обернутся эти несколько
дней, я сейчас точно сказать не возьмусь.
"Даже если бы знал, не сказал бы, - подумал он. - Чем меньше людей
посвящено в мои планы, тем меньше шансов, что об этих планах станет
известно Генесию".
- Мне вполне понятен ответ, величайший, - сказал Самосатий. - Но я
имел в виду другое. Раз уж слухи о восстании, которому по воле Фоса
сопутствует успех, дошли до Опсикиона, они вполне могли дойти до столицы.
А если так, то, пока ты находишься здесь, весьма благоразумно уделить
больше внимания твоей личной безопасности.
- Ты думаешь, Генесий сумеет так быстро подослать убийц? - спросил
Маниакис. Его тоже волновало, насколько быстро распространяются слухи к
западу от Опсикиона.
- От простых убийц тебя легко уберегут твои собственные храбрость и
сила, величайший, - сказал Самосатий. Маниакис прекрасно понимал, что
подобные слова - благовоспитанная чушь. Он спрашивал себя, понимает ли это
эпаптэс. По-видимому, тот понимал, потому что продолжил:
- Меня не так страшит покушение с ножом под покровом ночи, как
возможное нападение издалека, при помощи колдовства. Сопровождают ли тебя
маги, достаточно искусные, чтобы противостоять подобной опасности?
- Я взял с собой двоих из Каставалы. Лучших, каких можно найти на
всей Калаврии, - ответил Маниакис. Он знал, что в его голосе прозвучало
невольное беспокойство. По сравнению с лучшими магами Видесса эти двое -
пара жалких медяков против россыпи золотых монет. - Впрочем, не думаю, что
мне потребуется серьезная защита от колдовства до тех пор, пока я не
доберусь до Ключа. - Маниакис повернулся к столичным сановникам:
- Что скажете, высокочтимые и досточтимые? Остались ли у Генесия
действительно сильные колдуны, готовые выполнить любой его приказ?
- Боюсь, что так, величайший, - ответил Трифиллий. - Например, этой
весной управляющий монетным двором Филет умер от неизвестной болезни. За
пару недель цветущий человек превратился в настоящий скелет. А незадолго
до болезни он назвал Генесия кровожадным кретином. Кто-то услышал его
неосторожные слова и донес тирану.
- Да. Значит, у него есть по крайней мере один маг, - вздохнул
Маниакис. - Высокочтимый Самосатий, есть ли хорошие колдуны в Опсикионе?
- Есть. Самый сильный из них обычно называет себя Альвинием, -
ответил эпаптэс. - Он опасается, что его настоящее имя оскорбляет слух
видессийцев. При рождении его нарекли Багдасаром.
- Он васпураканец! - радостно воскликнул Маниакис. - Хвала Фосу! Так
пошлите же за ним немедленно!
Самосатий махнул рукой слуге; тот поспешно вышел. Маниакис потягивал
вино и ждал, когда прибудет маг.
Вельможи из Видесса затеяли немного сумбурную беседу с эпаптэсом,
пытаясь показать, что считают его ровней себе. Выглядело это
неубедительно. " Лучше бы и не пытались", - подумал Маниакис.
Через полчаса слуга вернулся вместе с Альвинием-Багдасаром. Одного
взгляда было достаточно, чтобы узнать в пришедшем васпураканца, -
коренастый, с тяжелыми и резкими чертами лица. Маг оказался моложе, чем
ожидал Маниакис. Пожалуй, даже моложе самого Маниакиса.