"Гарри Тертлдав. Молот и наковальня (Смутные времена #2, Видесский цикл)" - читать интересную книгу автора

попыталась скормить ему морковь.
- Не надо заставлять его. Хотя бы сегодня вечером, - попросил младший
Маниакис. - Попробуем сделать так, чтобы он вел себя потише. Если сможем,
- с сомнением добавил он.
Ротруда слегка прикусила нижнюю губу, как делала всякий раз, когда
бывала чем-то недовольна.
- Чтобы вырасти крепким, мальчик должен правильно питаться, - сердито
сказала она, но тут же вздохнула, уступая:
- Ладно. Ты прав. Один ужин не играет большой роли.
Вслед за салатом на столе появилась громадная супница, наполненная
стручками фасоли и черемшой. Овощи были отварены в крепком мясном бульоне,
а затем завернуты в капустные листья. Увидев супницу, Таларикий сказал
матери несколько слов на языке Халогаланда. Младший Маниакис тихо
порадовался, что никто из знатных гостей не знает этот язык настолько,
чтобы понять, о чем речь. Малыш звонко назвал супницу парашей.
Наконец последовало главное блюдо. Слуги торжественно появились из
кухни с подносами, на которых дымилась сваренная на пару молодая макрель
под шубой из мяты и сладкого перца, обильно сдобренной тертым миндалем и
густым медом. Таларикий с энтузиазмом расправился с шубой, но не съел ни
кусочка рыбы. Младшему Маниакису оставалось только прятать глаза, избегая
испытующего взгляда Ротруды.
На десерт подали медовые цукаты из яблок, абрикосов и винограда.
Таларикий мгновенно очистил свою чашку и принялся таскать засахаренный
виноград из чашки матери. Та только вздохнула и вполголоса сказала:
- Во всяком случае голодным он не остался... - И еще раз вздохнула.
Пока гости тщательно облизывали липкие пальцы, одни слуги быстро
убрали чашки, ложки и ножи, а другие расставили вокруг столов подставки с
зажженными факелами. Небо над головами собравшихся во дворе людей быстро
темнело. На востоке начали зажигаться первые звезды.
Старший Маниакис удовлетворенно похлопал себя по животу, слегка
откашлялся и поднялся из-за стола. Вельможи выжидательно смотрели на него.
Губернатор отхлебнул добрый глоток терпкого вина, поставил зазвеневший
серебряный кубок на стол, еще раз прочистил горло.
- Я не мастак произносить речи, - начал он. Его слова, конечно же,
были отъявленной ложью: младший Маниакис не знал никого, кто мог бы лучше
его отца словом воодушевить солдат на самую страшную битву, в которой
большинству из них суждено было сложить головы. Эта ложь, однако,
преследовала вполне определенную цель, позволяя старшему Маниакису сказать
то, что требовалось, не прибегая к нелюбимой им цветистой риторике. - Вы
оказали всему моему роду великую честь, предложив мне корону империи. Что
ж, отлично! Автократор Маниакис готов служить Видессии!
- Слава Маниакису победителю! - вскричал Курикий, а его спутники
дружно подхватили приветственный клич. К их возгласам тут же
присоединилось большинство слуг; некоторые, охваченные возбуждением, даже
пустили петуха. Бедняги наверняка давным-давно втайне мечтали променять
скромную жизнь в Каставале на ослепительную роскошь Видесса.
Старший Маниакис поднял руку. Возгласы смолкли. Он снова кашлянул раз
или два - старая привычка, выдававшая посвященным его намерение обвести
кого-нибудь вокруг пальца.
- Сегодня днем я уже сказал вам, высокочтимые господа, что вовсе не