"Гарри Тертлдав. Похищенный трон" - читать интересную книгу автора

- Как же мне быть?! - возопил он. - Как быть царству?!
Поскольку Абивард не имел ни малейшего представления, как быть царству, он
сосредоточился на первом вопросе. Прежде всего нужно вернуться к мосту,
переброшенному саперами Царя Царей через Дегирд, и перейти его. Если это не
удастся, то очень скоро он станет мертвецом, и беспокоиться больше будет не о
чем.
Если он все-таки вернется в крепость, то станет дихганом. Он всегда знал,
что когда-нибудь это произойдет, но думал, что это "когда-нибудь" настанет
через много лет. Теперь же оно обрушилось на него. И это бремя, легшее на его
плечи, было тяжелей тех доспехов, которые влачил на себе степной конек.
- Кстати о доспехах, - пробормотал он и осадил конька.
Спешившись, он дал коньку немного попастись и передохнуть. Об отчаянном
затяжном броске к реке нечего и думать - до Дегирда несколько дней пути. И
нужно, чтобы конек выдержал весь путь. Пусть даже от каждого мига ожидания его
передергивает так, будто вот-вот случится приступ медвежьей болезни.
Подъехав к небольшому ручейку, он вновь остановился и дал коньку попить,
но немного. Тот недовольно оскалил зубы, когда Абивард оттащил его от воды.
"Глупышка!" - сказал он и щелкнул животное по морде. Если коням дать волю, они
будут пить, пока не заболеют или даже не умрут. И есть они готовы до
бесконечности, но пока это не грозило перерасти в проблему.
Как лучше всего уйти от погони? После долгих раздумий Абивард поехал в
юго-западном направлении - по-прежнему к Дегирду, но окольным путем, держась
подальше от того маршрута, которым войско Пероза, Царя Царей, шло навстречу
своей гибели. Можно не сомневаться, что хаморы пойдут тем же путем, сметая на
своем пути воинов, у которых не хватило ума выбрать другую дорогу.
К наступлению сумерек Абивард больше не видел ни одного из
соратников-беглецов. Он посчитал это добрым знаком: теперь кочевники, гоняясь
за другими, вряд ли заметят его.
Подъехав ко второму ручью, он решил заночевать здесь и дать коньку
отдохнуть до утра. Он спешился, обтер конька, за неимением лучшего, пучком
сухой травы, затем привязал вожжи к самому большому кусту - чуть ли не деревцу,
- который сумел отыскать.
Потом пришло время снимать с себя доспехи. Он расстегнул застежки,
расположенные по бокам кольчуги и на пластинах, и выбрался из доспехов, но
вначале пришлось еще отстегнуть кольчужную юбку, прикрепленную к кольчуге. Он
снял окованные железом сапоги И стянул кожаные с железным плетением штаны.
Кирасу, кольчугу и кожаные штаны он выбросил в ручей: оставлять доспехи,
на суше, чтобы какой-нибудь кочевник прихватил их в свою кибитку в качестве
трофея, не было никакого смысла. Он сорвал со своего шлема кольчужный
подшлемник и капюшон и швырнул их туда же. Сапоги и шлем он оставил. Сапоги
были тяжелые, но он боялся, что без них повредит ноги.
- Ну что, малыш, такой вес ты выдержишь? - сказал он степному коньку. Тот
дернул ушами, показывая, что слышит его, но, разумеется, понять ничего не мог.
Он хотел, чтобы коньку было с ним хорошо, и скормил ему еще одну урючину
из быстро убывающего запаса. Вторую съел сам - он с утра ничего не ел, только
пил воду. Если бы мимо юркнула ящерица, он с удовольствием рассек бы ее мечом
пополам и съел обе половинки сырыми. Но ящериц не было.
Потом он стукнул себя ладонью по лбу и выругался - надо же, какой идиот!
Ведь по бокам седла конька висели торбы. А в них... да в них могло быть что
угодно! Обнаружив полоски сушеной баранины, он чуть не закричал от радости.