"Илья Туричин. Братья (Роман) " - читать интересную книгу авторастояли у потрепанного, выгоревшего купола цирка "Шапито". Удобств, конечно,
никаких. Кое-кто поворчал. Но приказ есть приказ. А хитрая лиса доктор Доппель отозван в Берлин самим Розенбергом. Вычистил всю округу. И себя не обидел. Теперь, наверно, пошлют на юг, очищать новые закрома. На юге - победоносное наступление. Везет этим полуштатским администраторам! А ты тут убирай дерьмо! Нет, он не завидует. Он любит свое дело, власть над людьми. Любит плести тонкие сети. Начальство с ним считается. И он посылает с оказией домой не такие уж скудные посылки. И все же обидно! Первыми за армией в завоеванное пространство врываются доктора Доппели, снимают пенки. А потом уж - порядок и его стражи. А правильнее было бы наоборот. Сверху послышались легкие уверенные шаги. Гравес обернулся. По лестнице спускалась фрау Копф. Он молча наблюдал за ней. Лицо спокойное, но бледнее обычного. Впрочем, в вестибюле горит только дежурная лампочка. Все кажется тусклым и бледным, даже сверкающие по вечерам стеклянные висюльки люстр. Серое скромное платье, черные туфли на босу ногу. Она любит серое и черное, понимает, что эти цвета молодят ее... Едва подкрашены губы. Да-а, хороша! - Здравствуйте, Гертруда! - Здравствуйте, штурмбанфюрер, - она легко и, как показалось Гравесу, сердечно протянула руку. Он с удовольствием взял ее, склонился, тронул губами и чуть задержал в своей. - Трудный день? - И нелегкий вечер. - А тут еще Пауль... - Не говорите... Беда с мальчишками. Чем старше... - Гертруда Иоганновна беспомощно развела руками. Гравес смотрел на нее не мигая выпуклыми добрыми глазами и чуть прикусывал верхнюю губу, отчего тонкие усики его изгибались, словно живые гусеницы. О, он понимал фрау Гертруду и сочувствовал ей! - Вам теперь придется все решать самостоятельно. Большой труд. Большая ответственность. Компаньон, надо полагать, выразил вам свои прощальные пожелания? - Доктор Доппель? - уточнила Гертруда Иоганновна ровным голосом. Гравес уловил в ее глазах растерянность. - Разумеется. Ведь он уезжает сегодня. Ого, уже не растерянность, а испуг. Не может скрыть. Гравес улыбнулся недоверчиво: - Неужели он не поставил вас в известность, что срочно вызван в Берлин? Разве не за вами он послал Пауля? Сегодня... Сегодня... Гертруда Иоганновна почувствовала, как начинают дрожать губы, слабеть ноги и в груди разверзается пустота, от которой мутит и не хватает воздуха. Гравес все знает. Гравес притворяется. Он накинул ей на шею петлю и медленно с удовольствием затягивает. Нельзя поддаваться слабости. Она втянула в себя воздух и резко, с хрипом, выдохнула, словно и верно шея была стянута петлей. - Каждый раз, когда мне... напоминают об... об отъезде Пауля, я теряю равновесие... Я - мать, Гравес... Мать!.. Дети не разлучались с самого |
|
|