"Борис Евгеньевич Тумасов. Да будет воля твоя (Исторический роман) " - читать интересную книгу автора

заслон, стрельцы присягнули царю Димитрию.
Калуга встретила самозванца распахнутыми воротами, колокольным
перезвоном, целовала крест Лжедимитрию. Но самозванец в городе не
задержался, а, выставив в авангарде конных шляхтичей, пошел на Можайск.
Кончался май - травень-цветень.


Косматыми гривами с востока на запад и с юга на север тянулись леса.
Остерегаясь стрелецких застав, стороной обходя городки и засеки,
пробирались ватажники к Каргополю.
Долог путь от Москвы до Онеги, верст восемьсот: не одни лапти
разбили, одежду о сучья изорвали. Ватага Тимоши шла торопко: надеялась
освободить Болотникова.
На пятнадцатые сутки показались маковки ярославских церквей, стены
крепостные, башни, домишки посада, Волга, дугой огибавшая город.
Расположились ватажники на лесной поляне, костер развели, обсушились, и
Андрейка отправился в Ярославль.
Городские ворота были открыты. Караульный стрелец, зажав меж колен
бердыш, подремывал, усевшись на бревно, на парнишку внимания не обратил.
На улицах колдобины, липкая грязь - лапти пудовые. Побродил Андрейка
попусту, день к закату клонился - пустынно на торговой площади и в кабаке.
Узнал, что в ярославском кремле под стражей содержат Марину Мнишек, жену
первого самозванца, да не за тем Андрейка в город приходил.
К воротам подошел в самый раз, когда их уже закрывали. Кривой
стрелецкий десятник ухватил Андрейку за ухо, крутнул больно:
- Сказывай, воренок, по чьему наущению явился?
Андрейка слезу пустил:
- Отпусти, дяденька, огнем жжет!
Но десятник пуще давит:
- Это ль огонь? Огня в пыточной изведаешь!
- Я мамку ищу!
- Врешь, воренок. Эгей, Степка! - позвал десятник рябого стрельца. -
Волоки его в пыточную! Там расскажет, от какой такой мамкиной титьки
оторвался.
Стрелец взял Андрейку за ворот сермяжного азяма, потянул. За
воеводским подворьем - клеть пыточная. Андрейке сделалось страшно, но
стрелец вдруг остановился:
- Ты вот чо, парень: где-нигде укройся, а как поутру ворота откроют,
убирайся да на глаза десятнику не суйся.


Многотысячное пешее и конное воинство самозванца осадило Можайск, и
город не оказал сопротивления. Можайский воевода и стрелецкий голова
успели сбежать, а стрельцы пошли на службу к Лжедимитрию. Рад самозванец:
открылась дорога на Москву и скоро вся российская земля присягнет ему.
Паны вельможные торопят: им бы набить переметные сумы и походные
рундуки московским золотом и мехами, сладко поесть и понежиться с
городскими боярынями. Лжедимитрий еще Можайск не покинул, а Ружинский уже
повел хоругви на Звенигород.
Матвею Веревкину стало известно, что Шуйский послал на него воевод