"Борис Евгеньевич Тумасов. Да будет воля твоя (Исторический роман) " - читать интересную книгу автора

тронемся.
- В пекло не лезь, чать, не запамятовал, как под вражью стрелу
угодил? - Чуть помолчав, добавил: - А еще, брат, ежели Троекуров и Катырев
замыслят к самозванцу перекинуться, отговори.
Вошла боярыня, позвала к столу, и братья оборвали беседу.


Передыхали в заброшенной крестьянской избе. Челядь протопила печь,
наскоро обмела пыль со стен, сняла паутину, нитями свисавшую с потолочных
балок.
Разложив на столешнице дорожную снедь, челядь удалилась. Князь
Михайло Скопин молчалив. Боярин Романов напрасно пытался его разговорить.
Но когда трапеза подходила к концу, князь Михайло неожиданно сказал:
- Как Москву покидал, узнал: государь велел Болотникова казнить...
- О чем печаль, князь Михайло Васильевич, одним вором меньше.
- Государь слово царское давал.
- Впервой ли Василию его рушить?
- Может, ты, боярин Иван Никитич, и прав: невелика печаль о казни
холопа, но, дав слово, держи... А Болотников в душу мою запал: умен и
ратник отменный. Поди, не забыл, как царские воеводы псами гончими от него
бегали? И хоть Ивашка Москву потряс и нас, бояр, потревожил, а таких, как
он, жалею. Такими бы Русь крепить. Умен, хоть и холоп... Встречу с ним
последнюю вспоминаю...
Разговорились. Посетовали, что смута государство разорила, в деревнях
безлюдье, запустение, земля не ухожена, крестьяне в бегах. Доколь? И все к
одному сводилось: нетверда власть царская...
Речь на самозванца повернули. Скопин заметил:
- Князь Дмитрий Иванович сказывал о хоругвях польских и что гетманами
у Лжедимитрия князь Ружинский и Лисовский, да еще привел полки литвин Ян
Сапега. То, боярин, грозное предзнаменование: видать, король замыслил
пытать удачи в московской земле.
- В твоих словах правда, князь: Жигмунд никак не согласится, что
Москва Смоленском владеет.
- Речь Посполитая войну с нами начать может - и тогда жди боярской
измены.
- Крамола боярская!
- Отсюда и неустройство государственное. - Скопин поднял палец. - Нам
пора, боярин, нет времени рассиживаться, самозванец подпирает.


От Болхова на Москву две дороги: через Тулу и через Козельск. Первая
особенно заманчива. Она ведет окраинными городками, где поднеси трут - и
все заполыхает крестьянской войной, где помнят Ивана Исаевича Болотникова.
Но поляки к иному склоняли.
- Тула и Серпухов добре укреплены, - говорил Ружинский, - да и на
переправе через Оку встретят полки царя Шуйского. Коли же через Козельск
на Калугу, а оттуда на Можайск, так то и есть ближняя дорога из Речи
Посполитой на Москву.
Убедил гетман Лжедимитрия, и, не встречая сопротивления, воинство
самозванца двинулось на Козельск. На переправе через Угру смяли стрелецкий