"Стефан Цвейг. Принуждение" - читать интересную книгу автора

- Что с тобой, Фердинанд?
Он не ответил.
- Неприятные известия?
Он кивнул головой.
- Военная служба?
Он опять кивнул головой. Она молчала. Молчал и он. Тяжестью и гнетом
нависла одна и та же мысль и отодвинула в сторону все предметы в комнате.
Разрослась и прилипала к начатым блюдам. Она ползла мокрою улиткой по их
затылкам, вызывая содрогание. Они не решались смотреть друг на друга и
сидели сгорбившись, обремененные невыносимой тяжестью нависшей над ними
мысли.
Ее голос звучал надтреснуто, когда она, наконец спросила:
- Они направляют тебя в консульство?
- Да.
- И ты пойдешь?
Он вздрогнул.
- Я не знаю. Все-таки нужно пойти.
- Почему нужно? Почему? В Швейцарии у них нет власти над тобою. Ты
здесь свободен.
Злобно проговорил он сквозь зубы:
- Свободен! Кто в наше время свободен?
- Тот, кто хочет быть свободным. И ты - больше других. Что это такое?
Она презрительно отбросила бумагу, которую он положил перед собою.
- Какую власть над тобой, мыслящим, свободным, имеет этот клочок,
написанный каким-то несчастным писарем? Что он может с тобой сделать?
- Может не бумага, а тот, кто послал ее.
- Кто послал? Что это за человек? Машина, большая машина для убийств.
Но тебя она не схватит.
- Она схватила уже миллионы, почему же ей не схватить меня?
- Потому, что ты этого не хочешь.
- Те, другие, тоже не хотели.
- Но они не были свободны. Они стояли под перекрестным огнем и, потому,
пошли. Но никто не шел добровольно. Никто из Швейцарии не вернулся бы в этот
ад.
Она подавила свое волнение, видя, как он страдает. Жалость к нему, как
к ребенку, охватила ее.
- Фердинанд, - сказала она, прижимаясь к нему, - попытайся обдумать все
совершенно спокойно. Ты напуган, и я понимаю, что можно растеряться, когда
набрасывается этот коварный зверь. Подумай-ка, ведь мы ждали письма. Сотни
раз мы допускали возможность его получения, и я гордилась тобою, потому что
знала, что ты разорвешь его в клочья и не согласишься пойти убивать людей.
Разве ты не помнишь?
- Я помню, Паула, помню, но...
- Не отвечай теперь, - настаивала она, - ты сейчас под их влиянием.
Вспомни наши беседы, черновик, который ты готовил, - он лежит в левом ящике,
- в нем ты сообщаешь, что никогда не возьмешь в руки оружия. Ты принял
определенное решение...
Он возмутился.
- Никогда оно не было определенным! Никогда я не был уверен в себе. Все
это была ложь, боязливое замалчивание. Я заглушал в себе страх - словами.