"Стефан Цвейг. Шахматная новелла" - читать интересную книгу автора

проявлять вдруг в последние месяцы необычайное рвение: он все
время настойчиво предлагал мне отправлять мои письма.
Признаюсь, я допустил известную неосторожность, но разве не
сумел Гитлер обойти и перехитрить крупнейших дипломатов и
генералов нашего времени?
Гестапо следило за мной неотступно,- это наглядно
подтверждает тот факт, что эсэсовцы арестовали меня вечером в
тот самый день, когда отрекся Шушниг, и за день до того, как
Гитлер вошел в Вену. К счастью, услышав по радио прощальную
речь Шушнига, я успел сжечь все наиболее важные документы, а
другие, включая расписки на ценные бумаги, находившиеся за
границей и принадлежавшие монастырям и двум эрцгерцогам,
спрятал в корзину с грязным бельем, которую моя верная экономка
отнесла в дом дяди. Все это было сделано буквально в последнюю
минуту, когда гитлеровцы уже ломились ко мне в дом.
Доктор Б. прервал свой рассказ, чтобы зажечь сигару.
Вспыхнула спичка, и я увидел, что правый уголок рта у доктора
нервно подергивается. Я уже раньше заметил это мимолетное, еле
уловимое подергивание, оно повторялось каждые две-три минуты и
придавало его лицу чрезвычайно беспокойное выражение.
- Вы, наверное, ждете, что я расскажу о концентрационном
лагере, в который были брошены все приверженцы старой Австрии и
которые подвергались там мучениям, пыткам и унижениям. Ничего
подобного со мной не случилось. Я был отнесен к особой
категории. Меня не поместили с теми несчастными, на которых
гитлеровцы всеми способами- терзая их душу и тело- вымещали
накопившуюся злобу; я был включен в небольшую группу людей, из
которых нацисты рассчитывали выжать деньги или важные сведения.
Моя скромная персона сама по себе, конечно, не представляла для
гестапо никакого интереса, но они догадывались, что мы с отцом
были подставными лицами, опекунами имущества и доверенными их
злейших врагов. Они хотели заставить меня передать им в руки
документы, уличающие монастыри, чтобы выдвинуть против них
обвинение в сокрытии капитала; они хотели получить материалы
против императорского дома и всех приверженцев монархии. Они
подозревали, и не без основания, что значительная часть фондов,
которые проходили через наши руки, была хорошо припрятана и
недоступна для их посягательств. Потому-то они и арестовали
меня в первый же день, они рассчитывали, применив испытанные
методы, добиться от меня нужных сведений.
По этой причине люди моей категории, из которых надо было
выжать деньги или важные документы, не были сосланы в
концентрационные лагеря. Вы, вероятно, помните, что наш
канцлер, а также барон Ротшильд, от родственников которого они
надеялись получить миллионы, не были брошены в лагерь за
колючую проволоку; напротив, им создали особые условия: они
были помещены в отдельные комнаты в отеле "Метрополь", где
находился штаб гестапо. Той же чести удостоился и я, хотя
ничего собой не представлял.
Отдельная комната в отеле- звучит необычайно гуманно, не