"Мишель Цинк. Пророчество о сестрах ("Пророчество о сестрах" #1) " - читать интересную книгу автора

ночи. И все же я знаю - она была там.
Решение приходит само собой, прежде чем я успеваю его осознать. Я
быстро прохожу по коридору. Ни на миг не медлю на пороге спальни. Широко
распахнув дверь, захожу в Темную комнату.
Все здесь совсем такое, как мне запомнилось. Задернутые занавески не
пропускают в комнату дневной свет, ковер снова лежит на прежнем месте
поперек деревянного пола. Странная энергия пульсирует в воздухе - словно
каждая жилка у меня гудит от непонятной вибрации. Я встряхиваю головой, и
звук почти затихает.
Я подхожу к комоду и выдвигаю верхний ящичек. Вообще-то мне нечего
удивляться, увидев там мамины вещи, - но я почему-то удивлена. Большую часть
жизни мама была для меня лишь смутным образом, воспоминанием. А сейчас
отчего-то весь этот тонкий шелк и атлас нижних юбок и чулок вдруг делает ее
очень реальной. Внезапно я отчетливо вспоминаю ее - живую женщину из плоти и
крови, одевающуюся поутру для нового дня.
Я заставляю себя приподнять стопку белья в поисках чего-нибудь, что бы
могло объяснить, зачем отец пришел сюда в день своей смерти: журнал, старое
письмо - что угодно. Ничего не найдя, перехожу к другим ящикам, по очереди
поднимаю вещи и шарю в глубине полок. Ничего нет. Ничего, кроме бумажной
выстилки на дне ящика, да и та давно уже утратила былой аромат.
Легонько опершись на комод, я обвожу взглядом комнату - где тут еще
можно что-нибудь спрятать? Подойдя к кровати, опускаюсь на колени, поднимаю
свисающее, точно балахон привидения, покрывало и заглядываю под нее. Все
пусто и чисто - ни пятнышка грязи. Без сомнения, пыль и паутину вымели
совсем недавно, во время прошлой уборки.
Мой взгляд останавливается на ковре. Перед глазами так и стоит образ
Элис, сидящей в центре круга. Я знаю, точно знаю, что именно тогда видела,
но не могу удержаться и не взглянуть еще раз. Убедиться.
Я шагаю к ковру. Однако стоит мне оказаться около края, как голова
начинает гудеть - вибрация застилает взор, заглушает мысли - мне кажется, я
вот-вот лишусь чувств. Кончики пальцев немеют, ступни начинает колоть.
Постепенно это покалывание распространяется все выше и выше, ноги
подкашиваются, я боюсь упасть.
А потом начинается шепот. Тот самый шепот, что слышала я минувшей
ночью, - тот, что привел меня в Темную комнату. Однако на этот раз в нем
сквозит угроза - он словно бы предостерегает, велит убираться прочь. На лбу
выступает холодный пот, я начинаю дрожать. Нет, не дрожать. Трястись! Да так
сильно, что аж зубы стучат. Я безвольно опускаюсь на пол перед ковром. Еле
слышный голосок самосохранения взывает ко мне, умоляет уйти, уйти и забыть
Темную комнату раз и навсегда.
Но я должна увидеть все своими глазами. Должна.
Трясущимися руками я тянусь к краю ковра. Шепот становится громче,
многоголосый гул в голове сменяется громким криком. Я заставляю себя не
останавливаться и хватаюсь за уголок ковра, хотя непослушные пальцы с трудом
сжимаются на гладком плетении.
Я тяну краешек на себя - шепот обрывается.
Круг там - совсем как минувшей ночью. И хотя шепот умолк, тело мое
реагирует на этот круг лишь сильнее и резче. Кажется, меня вот-вот вырвет.
Теперь, без покрова темноты, я различаю, что царапины на деревянном полу
совсем свежие. Это не наследие времен, когда в Темной комнате жила моя мать,