"Евсей Цейтлин. Долгие беседы в ожидании счастливой смерти " - читать интересную книгу автора

мгновение убежать от моего проклятого одиночества. Я благодарю Вас, Хана, и
прошу прощения за то, что до сих пор не писал Вам. Теперь, я надеюсь, Вы
поняли причину моего молчания. Будьте спокойны: Ваша волшебная коробочка
стоит у меня на письменном столе и ждет. Ее еврейские буквочки-жемчужинки
подмигивают мне, зовут... Может быть?
Может быть, придет счастливый час, когда они начнут танцевать свой
танец. Хана, если Вы верите, что есть Бог на небе, божественная сила в нас и
вокруг нас, то попросите, чтобы Он дал мне здоровья и терпенья.
Благодарный Вам Янкель Йосаде".
-----------
В сущности, к этим строкам нет нужды ничего добавлять. Разве что одно:
в конце концов кризис разрешился - й снова обрел голос.
Он стал писать по-литовски. А идиш? Язык, как и человек, иногда не
прощает отступничества.


...Перед захлопнутой дверью

8 августа 92 г.
Многие евреи его не любят.
Многие литовцы его хвалят.
И те, и другие слишком плохо его знают.
й понимает: его заставляют играть чуждую ему роль:
- Одни хотят, чтобы я произносил обвинительные речи, другие -
оправдательные. А я, как вы знаете, вообще ненавижу речи. Сколько их
произнес за всю жизнь - две, три?
_____________________
По сути ему интересна не проблема "евреи и литовцы", о которой мы
говорим часто, но таинственная, запутанная жизнь национального сознания.
Любого. Еврейского, литовского, русского, польского...
При советской власти об этом молчали. "Вопрос, на который в нашем доме
наложено табу", - говорит Леокадия, героиня пьесы й "Захлопнутые двери". А
сам автор добавляет - в нашей беседе: "Глупо измерять силу национального
чувства. Но вот направить ее можно... Когда-то это гениально сделали
основоположники сионизма, сравнительно недавно - создатели "Саюдиса". Их
опыт еще по-настоящему не осмыслен в Литве."
_____________________
6 июня 95 г. Я перечитал пьесу, над которой й работал пять лет (с 81-го
по 84-й). Вошел в подзабытую уже атмосферу долго сдерживаемой, сдавленной,
точнее - подавляемой национальной стихии. Говорю й:
- Похоже на атмосферу парового котла: вот-вот взорвется.
- Так ведь взрыв и произошел. В результате исчезла огромная страна.
СССР.
Задача й тем более сложна, что он рассматривает национальный конфликт
внутри одной семьи. Отец. Мать. Дочь. Сын. Что мешает им жить? Ложно понятый
интернационализм.
______________________
Когда национальное чувство загнано в подполье, оно и впрямь
деформируется. Директору завода Витаутасу Марукасу кажется: он придавлен
"тайной", о которой не подозревает никто. Даже самому себе он долго не