"Евсей Цейтлин. Долгие беседы в ожидании счастливой смерти " - читать интересную книгу автора

И тут в один прекрасный день вижу в университетской газете сообщение
(заметка эта и сейчас хранится где-то в моем архиве). Руководитель театра
режиссер Лимантас пишет: к ним поступила интересная пьеса; к сожалению,
автор не указал свое имя; что ж, театр так и поставит эту вещь - на афише
будет стоять только ее название.
Я обрадовался? Разумеется. Тем не менее... Решил ждать еще. Пьеса
нравится театру? Хорошо, пусть начинают репетиции без меня.
Наконец, друзья сообщают: репетиции спектакля идут полным ходом. Тут-то
я и появился в театре, представился:
- Автор!
Конечно, я и раньше знал Лимантаса. Талантливый режиссер. Честен,
принципиален, не боится постоять за свои принципы. Тем не менее чувствую:
Лимантас разочарован. Ясно, он вовсе не против Йосаде, но...На репетициях,
куда я теперь прихожу постоянно, разговор все время сворачивают на ту же
тему: уезжаю ли я в Израиль? Я говорю ему правду - едет дочь. Конечно,
Лимантасу это тоже не нравится. Репетиции, однако, продолжаются.
Чтобы как-то поддержать театр, я решил быстрее напечатать пьесу. Пусть
она пройдет цензуру, пусть с ней познакомятся в ЦК. Так и получилось. Пьеса
еще до премьеры увидела свет в "Пяргале", потом вышла отдельной книжкой.
И вот - афиша, извещающая о премьере. Спектакль должны играть... в
ресторане.
Почему в ресторане? Это был интересный режиссерский ход. Ведь именно за
столиком кафе разворачивается действие. За каких-то пару часов здесь
завязывается и рушится роман главного героя, молодого ученого, резко
меняется его отношение к, вроде бы, совсем простым, но, оказывается, раньше
не слишком ясным для героя ценностям жизни. А вокруг - танцы, музыка.
Обычный гвалт подвыпивших людей. Политика? Нет, к ней пьеса не имела
никакого отношения.
Для спектакля сняли - на два вечера - зал ресторана "Дайнава". Точнее
говоря - посетители ресторана в эти вечера должны были смотреть мою пьесу. И
даже - так придумал режиссер - по-своему участвовать в действии. Так ли уж
это оригинально? В Литве, во всяком случае, такое было впервые.
Как всегда, перед премьерой - генеральная репетиция. Комиссия, которая
должна "принять спектакль". В комиссию входят представители ЦК партии,
горкома, министерства культуры... Обычно в таких случаях их бывало
трое-четверо. А тут пожаловала целая делегация. Человек пятнадцать. Это меня
удивило, хотя сразу же сказал себе: "Но ведь и постановка - сенсация".
Я вспоминаю сейчас лица тех, кто был тогда в зале ресторана: мой сын,
невестка, несколько друзей-драматургов, ну и, конечно, - актеры, режиссеры.
Между прочим, среди них была Казимера Кимантайте. Знаменитая наша актриса,
режиссер.
Успех? Это был огромный успех. Если судить по аплодисментам.
Во время обсуждения вначале попросила слова какая-то девушка. Наверное,
инструктор горкома. Ее первые фразы повторяли потом почти все выступающие:
"А зачем нам такая пьеса? Что, собственно, автор хотел сказать? Советской
молодежи спектакль не интересен и не нужен".
Я сразу понял, почему на генеральную репетицию пожаловала большая
делегация. Второе, третье, четвертое выступление... Иначе говорила лишь одна
Кимантайте. Говорила страстно, даже с надрывом: "Кто вы такие, чтобы так
категорично рассуждать об искусстве? Спектакль замечательный!"