"Евсей Цейтлин. Долгие беседы в ожидании счастливой смерти " - читать интересную книгу автора

его на фронте?
Очевидно, сработал внутренний цензор. Ведь в первом случае й
рассказывал об убийстве немца, в центре второго эпизода - гибель советского
солдата.
На моей магнитофонной пленке этот рассказ есть:
"...Там же, на Курской дуге, во время одного из боев, пал наш командир
взвода. Я не помню сейчас его фамилию, хотя знал его хорошо. Еще до войны.
В Каунасе, в дни моей молодости, был необычный кинотеатр. Там
демонстрировались только советские фильмы. На контроле всегда стоял молодой
красивый парень. Меня, как журналиста, он пропускал в кинотеатр без денег и
даже усаживал на хорошее место. Ведь я мог написать рецензию! А это
привлечет зрителей. Среди фильмов, которые я посмотрел там, помню "Путевку в
жизнь". Я был в восторге. Этот фильм повлиял на мое миросозерцание...Но
вернусь к пареньку из кинотеатра. Думаю, он был коммунистом-подпольщиком.
Словом, я не удивился, когда встретил его в Шестнадцатой дивизии. Он был
младшим лейтенантом, командиром взвода, общим любимцем.
В том бою пуля настигла его сразу.
Было десять или одиннадцать часов утра. Вынести своего командира мы
никак не могли. И он лежал поперек окопа. И мы все перешагивали через него,
когда - бегом - носили боеприпасы...
Как передать эти подробности? Трудно. Мы старались быть осторожными,
старались перешагнуть аккуратно. Но... Идет бой Свистят пули. И вот кто-то
забывает про осторожность. Вот уже раздавлена рука нашего командира, потом -
нога... Повторяю, мы не могли его унести, не могли и выбросить из окопа. В
конце дня тело превратилось в расплющенный блин.
Я смотрел на товарищей: хотел понять их реакцию. Но все они думали
только об одном: надо отбить атаку. В конце концов, вообще перестали
замечать тело лейтенанта. Что же касается меня, то я делал этот шаг с
трудом. Однако ведь делал же! Переступить уже было невозможно - только
наступить...
Признаюсь, для меня это была психологическая травма. Такая тяжелая, что
последствия ее ощущаю до сих пор. Признаюсь: после этого я не мог стрелять,
точнее - стрелял в воздух. Понимал: поступаю скверно, передо мной - враг.
Однако не мог иначе. Никак. Не знаю, чем бы это кончилось для меня.
Наверное, кончилось бы ужасно. Но двадцатого августа я был ранен, меня
вынесли с передовой. На фронт я уже не вернулся".
С тех пор он не носит медали и ордена. Не отмечает 9 мая ("Для меня это
не праздник"). И еще не любит читать военную прозу. "Я нигде не встречал
свою правду о фронте. Может быть, эта правда есть на нескольких страницах
Ремарка, Хемингуэя..."
______________________
й, конечно, не зря вспомнил Хемингуэя. Того мучила тема смерти,
точнее - насильственной смерти. Он считал: каждому мужчине полезно пережить
авиакатастрофу.
______________________________
Как связаны со смертью страхи й?


Счастливчик