"Евсей Цейтлин. Долгие беседы в ожидании счастливой смерти " - читать интересную книгу автора

первым поднимался в атаку (я их знал хорошо), были именно такими людьми.
Нет, они не были героями или какими-то особыми патриотами. Получаешь приказ:
"Ну, давай!" И тогда уже ни о чем не думаешь. Наконец, есть ситуация, когда
иначе поступить нельзя.
А герой, по-моему, - это человек, убежденный в том, что делает".
____________________
Прочитав один из диалогов его пьесы "Прыжок в неизвестность", опять
вздрагиваю. А он соглашается: "Конечно, дорогой мой. Это обычный мой способ
изучения человека".
ЮЛЮС...Вдруг почувствовал, что вы пристально следите за каждым моим
движением: как я кладу ногу на ногу, как удобно откидываюсь на спинку кресла
и даже, как выпускаю дым из носа и рта. Наблюдаете и следите не из
любопытства, а испытующе - у меня мороз по коже пробежал...
САКАЛАС. Ничего в этом плохого нет, я наблюдателен. Понятия не имею, от
кого я это унаследовал...
ЮЛЮС...Вы специально создаете ситуации, которые вынуждают меня вести
себя с Бируте одним образом, с вашей супругой - другим, а с Саломеей -
третьим. Если же эксперимент не подтверждает вашу генетическую теорию,
создаете новую коллизию и приступаете к следующему эксперименту. Я постоянно
чувствую себя так, будто меня ворочают, мнут и тискают в лабораторной
пробирке.
_______________________
5 и 6 ноября 90 г. "Я долго тренировал себя в искусстве наблюдать.
Когда-то я был таким, как все: несмотря на любопытство, люди мало что
замечают вокруг. Смотрят и - не видят.
В юности я более года посещал одну еврейскую семью. Там - в сущности,
при мне - торговали кокаином. Я этого, однако, не понимал.
Это было в Каунасе. Поскольку мои заработки в газете были скудны, я
ежедневно давал несколько уроков.
В ту семью я являлся примерно в три часа дня. Некоторое время сидел в
гостиной - ждал, когда меня пригласят обедать (обед входил в условия оплаты
моего труда). Обычно рядом со мной сидели на софе какие-то люди. В основном
это были не евреи - важные господа, чиновники. На меня они не обращали
внимания: "Ах, это учитель!" Я тоже меньше всего думал о встречах в
гостиной. Гораздо больше меня волновала моя пятнадцатилетняя ученица. После
обеда мы занимались математикой: мне так мешали сосредоточиться ее круглые
коленки...
Только много месяцев спустя я догадался спросить девушку о странных
посетителях их квартиры. Ответ был простодушен - меня в этом доме ничуть не
стеснялись:
- Они специально приходят к нам покурить. Мама дает им что-то, от чего
становится хорошо".
_____________________
Наш диалог (3 сентября 90 г.). й:
- Моя соседка - молодая еще женщина - призналась мне, что спала раньше
со своим отцом. Когда тот был моложе.
- О чем же вы спросили ее?
- О том, какие они вели разговоры в постели.
- И что же...
- Не помнит. Ничего не помнит. А, может, они молчали. Для того, чтобы