"Александр Рудольфович Трушнович. Воспоминания корниловца (1914-1934) " - читать интересную книгу автора

на песок.

- Спите, завтра бой, - говорил я своим солдатам из Боснии, Баната и
Лики.

- Спите, завтра бой, - говорил теми же славянскими словами болгарский
офицер своим солдатам из Софии, Тырнова и Пловдива.

На заре запели жаворонки. Настало светлое солнечное утро 28 августа
1916 года. Прискакал командир полка и отдал мне распоряжения. Моя рота
двинулась полем, потом дорогой и вошла в горящую деревню Карасинан. Конная
разведка перед выступлением сообщила, что неприятель в восьми-девяти
верстах. За деревней начиналась горка. Моя, хотя и пешая, но более верная,
разведка заметила на горке какие-то части. Развернувшись повзводно в цепь,
мы двинулись вперед. В это время сзади нас в лощине столпились роты,
пулеметные двуколки и штаб полка со знаменем.

Поднялись мы на бугор и видим: шагах в пятистах - батальон в сомкнутом
строю. Солдаты говорят: "Русские!" Офицеры кричат: "Русские..." Продвигаемся
еще шагов 20-30, и на душе становится тревожно. Останавливаю роту и смотрю в
бинокль. А биноклями нас вооружили прямо театральными, ничего не разобрать.
Ругаясь, швыряю его на землю. Оглядываюсь - наши все еще в лощине, мы одни.

Кто они? Фуражки русские и обмундирование как будто тоже русское. А вон
те, на фланге, мне не нравятся. Пелеринки на них какие-то серые. Нет, думаю,
не русские. Кричу роте: "Приготовиться к атаке!" Выравниваю фронт и двигаюсь
на батальон, чтобы выяснить, враги или свои. И тут был бы нам конец, если бы
оттуда не раздалось два выстрела.

- В атаку!

Горнисты дружно протрубили зловещую песню штыка, солдаты заревели: "На
нож! На нож!", и мы бросились на извергающую огонь стену. Вижу: не добежать
нам до нее живыми. А наших рот все еще не видно.

- Ложись! Беглый огонь!

Слева из кукурузного поля спешно уходит неприятельская батарея.
Батальон движется на нас. Легко командовать "беглый огонь", когда у солдат
рассыпаются патроны и они их подбирают с земли! Ведь недаром изобрели
обоймы. Но огонь все-таки действенный. В это время колонны, пулеметы и штабы
в лощине пришли в боевой порядок и показались на гребне. Наше дело сделано:
мы неприятеля задержали.

Справа от нас незабываемая картина. Выйдя на бугор, наши роты
повзводно - все офицеры впереди - бросились в штыки. Командир третьей роты
Дуждевич меняет направление бега, наклоняется, делает еще два шага, роняет
шашку и падает. Идущие в атаку уже перескакивают через тело своего
командира. Правее, на склоне соседнего бугра, несется в атаку поручик Шест
со своими банатцами. Он падает как подкошенный. Роты редеют, на земле