"Далия Трускиновская. Корзинка с бриллиантами" - читать интересную книгу автора

понимаешь, что только сию секунду было во сне, а что - уже наяву.
Когда я увидела этого человека, то, разумеется, сперва подумала, что
продолжается сон. У нас на конюшне маленькие длинные окошки под самым
потолком, и еще горит дежурная лампочка. Так что я видела даже не столько
человека, сколько его силуэт. Откуда он взялся, я не поняла. Он появился
напротив открытой двери шорной, несколько секунд смотрел вовнутрь, на меня,
а потом подошел к бочке с овсом и сунул туда руку по самое плечо.
Напротив двери стоят три бочки с овсом. Они здоровенные, жестяные и с
крышками, чтобы крысы не лазили. Это овес гавриловских лошадей. Из одной
Любаня постоянно берет, и она уже пустая наполовину, а две стоят полные. Так
вот, он сунул руку в крайнюю полную бочку. Постоял секунду с рукой в бочке и
исчез. Я не то чтоб совсем проснулась, и потому не очень удивилась. Если бы
я сразу поняла, что это наяву, я бы его окликнула. Мало ли какую дрянь он
туда сунул? Любаня рассказывала мне всякие страшные истории, как в цирке
травят животных из зависти или из конкуренции. В конце концов, если крикнуть
погромче, то дядя Вахтанг на вахте услышит и поднимет тревогу. Но в том-то и
дело, что, пока я думала, сон это или явь, он смылся. Растаял и растворился,
причем беззвучно. И я опять заснула...

* * *

Проснулась я от звуков человеческого голоса. Наверно, я уже выспалась,
потому что проснулась сразу, поняла, где я, и даже узнала голос. Это был
прибабахнутый Яшка. Он точно прибабахнутый. Дело в том, что с yтpa
репетирует номер Кремовских. У них даже с вечера не разбирают клетку, чтобы
утром ее не ставить заново. Потом идут все конные номера, и только после
обеда Яшкино время. Так вот, этот фанатик приходит в половине седьмого утра
и до девяти торчит в клетке и кидает, кидает, кидает. Он может репетировать
только на манеже, потому что ему нужна высота. Потом он собирает мячики,
кольца и булавы в чемодан и идет спать в гримерку, и спит там до обеда, а
потом опять кидает чуть ли не четыре часа подряд, а потом спит до
представления и после еще кидает в пустой клетке. Я не представляю себе, как
это можно тратить единственную жизнь на сплошные мячики. Правда, он еще
читает. Я видела у него в сумке хорошие книги.
Недавно Яшка додумался, что ему надо работать на пьедестале. И вот ему
сколотили на пробу какой-то гроб с занозами, и он каждый день таскает это
чудовище с конюшни на манеж и обратно по нескольку раз. Я потому и
проснулась, что конюхи загромоздили тачками подступы к пьедесталу, и Яшка,
ругаясь, вытаскивал эту мерзость.
Видимо, он решил поругаться с конюхами лично, потому что всунулся в
шорную. Я и так лежала с головой под одеялом, а тут и вовсе чуть сквозь
раскладушку не просочилась. Он посмотрел, как я сплю, но будить все же не
стал. Я еще дышала очень старательно, медленно и ровно.
Яшка ушел, и я слышала, как он тащит пьедестал по коридору к форгангу,
и через форганг - на манеж.
Вообще надо было смываться.
Сейчас было около семи. В семь открывается центральный рынок и
забегаловка при нем. Я бы как раз успела съездить туда, попить кофе с
пончиками, там готовят обалденно вкусные пончики, нигде в городе больше
таких нет, и к восьми или половине девятого вернуться в цирк. Мне вчера