"Николай Трубецкой. Сочинения" - читать интересную книгу автораТрубецкой расслышал в литературе начала века тот гул приближающегося урагана, который спустя немногим более десятилетия превратился в восторг разрушения: Пули, погуще! По оробелым! В гущу бегущим грянь, парабеллум! Самое это! С донышка душ! 75 В увлечении "сверх-человеком", пишет Трубецкой, "нередко чувствуется какая-то слабость, что-то "бабье", как остроумно заметил Э. Гартман по поводу Uebermensch'a Ницше: увлечение этим "сильным мужчиной" напоминает ему то чувство, которое вспыхивает у иных невропатических дам при виде мускулатуры атлета-циркиста..." (там же. С. 373). 76 Там же. С. 380. 77 Там h;e. С. 382. 78 Там же. 40 Эта романтика насилия - отнюдь не просто отвлеченная игра поэтического воображения Маяковского; ей, увы, соответствовала кровавая реальность. С.Н. Трубецкой не дожил до первого всплеска чудовищной волны насилия и жестокости - первой мировой войны, в которой его современник и друг Л. М. Лопатин увидел "огромную историческую катастрофу", "великий моральный крах грозящих ему катаклизмах - об опасности утраты милосердия, любви и сострадания. Сергей Николаевич Трубецкой был философом в самом подлинном и высоком значении этого слова. Он не просто занимался философией, он ею жил, ибо жизнь и мысль были для него нераздельны. По словам П. Блонского, С. Трубецкой "учит нас жизненному, а не школьному или литературному отношению к философии... В наши дни, когда философия и душа философа слишком часто и слишком резко перестают иметь что-либо общее друг с другом, кн. С. Н. Трубецкой должен особенно жить для нас" м. Пафос творчества С. Н. Трубецкого - в защите основополагающих, непреходящих ценностей, без которых жизнь человеческая теряет смысл, в защите их от агрессивного нигилизма, обессиливающего скептицизма, капризного эстетизма. В этом Сергей Николаевич видел свою задачу не только как философ, но и как общественный деятель, публицист, литературный критик. П. П. Гайденко 79 Лопатин Л. М. Указ. соч. С. 2,6. 10 Блонский П. Кн. С. Н. Трубецкой и философия//Мысль и слово. М., 1917. С. 145. |
|
|