"Николай Трубецкой. Сочинения" - читать интересную книгу автора

30 Там же. С. 487-488.

31 Там же. С. 489.

19

ных понятий, и эту связь нетрудно установить: Фихте исходит из
кантовского трансцендентализма, Шеллинг опирается на Фихтево наукоучение и
"принцип Я", а Гегель в своем учении о развитии абсолютного духа как бы
подытоживает и доводит до логического конца то, что было сделано его
предшественниками. Поэтому в определенной мере можно объединять этих
философов в общее направление под названием "немецкий идеализм", что и
делает С. Н. Трубецкой вслед за своими предшественниками как на Западе, так
и в России. Однако в то же время не все инвективы Трубецкого против Гегеля
могут быть отнесены также и к Канту. Кант не считал индивидов ничтожеством
по сравнению с родом. И в отличие от Гегеля абсолютизм государства не
признавал. Напротив, этика Канта стоит на принципе, что каждый человек есть
цель сам по себе и что безнравственно превращать человека только в средство.

Впрочем, отличие Канта от других представителей немецкого идеализма, в
особенности от Гегеля, хорошо видел и С. Н. Трубецкой. Он отмечал это
отличие, указывая на "практическую необходимость "вещей в себе"" в
кантовском учении 32. Но, вероятно, прочно сложившаяся в России традиция
объединения плеяды немецких идеалистов в одну школу, а также отношение к
Гегелю как вершине европейской мысли XIX в. наложили свою печать на
рассуждения нашего философа.

Но вернемся к проблеме соотношения индивидуального и всеобщего.
Согласно Трубецкому, она остается неразрешенной и в Новое время; более того,
провозгласив субъект исходным принципом философии, европейская мысль
утратила реального человека: как эмпиризм, так и идеализм, по словам
Трубецкого, не в состоянии обрести личность и объяснить природу сознания.
Эмпирики отождествили личность с эмпирической индивидуальностью, с
индивидуальными внутренними состояниями сознания, с комплексом психических
ассоциаций, не имеющих объективно-логиче-

32 Имея в виду ту критику, которой последователи Канта, начиная с Фихте
и кончая Гегелем, подвергли понятие "вещи в себе", С. Н. Трубецкой пишет:
"Односторонние идеалисты не понимали причины сдержанности Канта; им
казалось, что сам он не вполне понял все последствия своего открытия и не
довел дела до конца. В действительности Кант глубже всех видел те
противоречия, которые лежали в корне вопроса" (наст. изд. С. 534-535). Еще
более резко отвергает Трубецкой неокантианскую трактовку "вещи в себе", при
которой она лишается всякого метафизического смысла: "...неокантизм есть
кантизм без Канта, выхолощенный критицизм, из которого удалены все живые,
плодотворные побеги" (там же. С. 525).

20

ского значения. Отсюда скептицизм Д. Юма и Дж. Ст. Милля. Такого рода