"Лев Троцкий. Сталин (том 1) " - читать интересную книгу автора

одним из тех немногих, кто попытался из аналогий с Французской революцией
создать концепцию, и, признавая всю условность таких аналогий, попробовал
заложить их в методологию тактических прогнозов. На этом пути его, как,
впрочем, и многих других, ждала неудача. Сталинизм в его зрелых формах
оказался явлением, возникновение которого не сумел предсказать никто.
Возможно, это случилось потому, что великие спорщики 20-х годов как раз и
вели свой анализ по принципу: "туда" или "не туда" идет Россия? Причем
оппоненты присваивали себе монопольное право на знание того, где именно
находится это "туда".
Угроза "русского термидора", то есть отката революции назад, начала
беспокоить большевиков в конце 1920-начале 1921 года. Во всяком случае, по
утверждению Троцкого, не только после перехода к нэпу, когда эта тема на
определенное время становится дежурной в партийных кулуарах, но и до его
введения Ленин вел разговоры о возможности "термидора" с вождями
большевизма, в том числе и с ним. Крестьянская контрреволюция и
кронштадтская форма " термидора" весны 1921 года--за Советы без
коммунистов--показала, что опасения были небеспочвенны. Кронштадтцы, как
говорил впоследствии Троцкий, "под лозунгом Советов и во имя Советов


спускались к буржуазному режиму". Над большевиками нависал топор
термидорианской гильотины.
Спасением стал нэп. Угроза прямого повторения французского сценария
миновала. Русская революция прошла в опасной близости от непосредственного
"термидора". Правда, в партийных кругах получил распространение не ленинский
термин - "самотермидоризация", а более понятный эвфемизм - "перерождение".
Новая ситуация тревожила большевиков. Предсказать, как она будет развиваться
и к чему приведет, не брался никто, даже Ленин. Сам характер революции --
"буржуазная или социалистическая?" - можно было, по его мнению, определить
теперь лишь в исторической перспективе. Наедине с собой (в мае 1921 года)
Ленин не скрывал тревоги: "Термидор? Трезво, может быть, да? Будет? Увидим"
*.
Угроза "медленного термидора" --сползания к капитализму - смущала умы
большевиков уже в дни работы X съезда, провозгласившего нэп. Один из будущих
руководителей сталинской "революции сверху" Варейкис послал в президиум
съезда записку, содержавшую как бы квинтэссенцию тогдашних и будущих
партийных страхов:
"Тов. Ленин.
Если сверху соглашение с капитализмом (торговые договоры, концессии и
т. д.) и снизу развитие товарного хозяйства крестьянства, а стало быть,
возрождение и рост капитализма, то не будет ли это процесс неизбежного
перерождения Советской власти, как "химический процесс", вытекающий из двух
данных факторов? Не будет ли это рост и соответствующих форм государственных
надстроек, базирующихся на базисе "верхнего и нижнего" капитализма. И
наконец, не превратится ли в абстракцию диктатура пролетариата, а на деле
Коммунистическая партия окажется на службе у крестьянского капитализма?"
Многие опасались, что в результате экономических уступок мелким
собственникам, оживления частнохозяйственного капитализма "нарастет"
политический "термидор", что есть угроза "сползти на термидорианские позиции
даже со знаменем коммунизма в руках". Правда, пока только сектантские,