"Андрей Троицкий. Операция 'Людоед'" - читать интересную книгу автора

через голову, снова вскочил на ноги и продолжил эту, казалось бы,
безнадежную погоню. Колчин добежал до развалин склада, где оперативники
оставили свой транспорт, когда красные фонари "Нивы" уже потерялись в ночи.
Молоденький прапорщик Саша Дроздов, оставшийся караулить машины, увидав
окровавленное лицо Колчина, заляпанную грязью светлую рубашку, сделал наг
назад и поднял ствол автомата. Но в следующую секунду узнал московского
гостя.
- Что там? - округлил глаза прапор.
- Ключи, - в ответ пролаял Колчин сиплым и низким, голосом. - Где ключи
от "жигуля"?
- В замке зажигания.
Колчин шагнул к машине. - Можно я с вами?
- Подгони микроавтобус наверх, - приказал Колчин. - Прямо к горящему
дому. Там есть раненые. Хотелось выплюнуть набившийся в рот песок, но слюны
не было. Полость рта пересохла, как колодец в пустыне.
Колчин распахнул дверцу "пятерки", рухнул на сидение, повернул ключ,
включил передачу.
- У вас лицо в крови, - прапорщик наклонился к Колчину. - Вы ранены?
Оставив вопрос без ответа, Колчин выжал педали. Машина сорвалась с
места, выскочила на грунтовку. Высоко подпрыгивая на кочках, понеслась по
ухабистой кособокой грунтовке. "Жигуль" мчался, не разбирая дороги. Через
пару минут в свете фар показалось стоявшее над дорогой облако коричневой
пыли, поднятое "Нивой".

***

Левая рука тяжелела, не слушалась, пальцы теряли чувствительность. Боль
от предплечья поднималась выше. Сломана ли левая рука или кость осталась
цела, можно было только догадываться. Колчину приходилось вести машину одной
рукой. Он держал руль правой пятерней, время от времени, на полторы секунды,
отрывал ладонь от баранки, чтобы переключить передачи. Одной правой машину
можно вести, если имеешь такой навык. Но дело осложняла ссадина на лбу.
Кровь сочилась, густела, текла по векам и попадала в глаза. В эти мгновения
Колчин слеп. Теряя дорогу, он поднимал вверх то правое, то левое плечо,
стирал кровавые подтеки. Пару раз машина съезжала в канавы, левым крылом
сбивала штакетник деревянных заборов, снова выскакивала на дорогу. Вслед
"Жигулям" лаяли испуганные собаки, из домов выскакивали люди, стараясь
понять, что происходит. Кто-то из домовладельцев пальнул в воздух из
охотничьего ружья. Колчин не слышал ни криков, ни собачьего лая, ни
выстрелов, только свист ветра. Он потерял счет времени и километрам. Машина
мчалась по темной ночной дороге, где на обочинах не встретишь не единого
фонаря. На крутых поворотах Колчин, стараясь не выпустить скользкий
непослушный руль, изо всех сил, до острой боли, сжимал кисть руки так, что
белели костяшки пальцев, а предплечье сводила судорога. Он не жалел ни себя,
ни машину, подвеска которой жалобно скрипела и, кажется, готова была
развалиться в любую секунду. Задние фонари "Нивы" мелькнули далеко впереди и
снова исчезли. Не сбавив хода, "Жигули" Колчина выскочили с грунтовки на
асфальтовую дорогу, такую же темную и ухабистую. "Жигуль" повело юзом,
заскрипели покрышки. Казалось, машина перевернется, встанет на уши. Колчин
сумел вывернуть руль в тот момент, когда зад машины развернулся, погасив