"Андрей Троицкий. Операция 'Людоед'" - читать интересную книгу автора

инерцию движения вперед. Выровняв машину, утопил педаль газа, дорога снова
рванулась под колеса. Через пару минут огни Махачкалы остались далеко
позади. Дорога то взлетала на склоны пологих холмов, то спускалась вниз, то
снова поднималась вверх. И тогда можно было увидеть черное ровное, как
бильярдный стол, пространство моря, уходящее к невидимому горизонту. К морю
спускался высокий песчаный откос, заросший колючкой и жухлой сгоревший под
солнцем травой. С правой стороны звездное небо подпирали холмы, похожие на
огромных черепах. Встречных машин не попадалось, Колчин видел впереди на
трассе два красных фонаря "Нивы", расстояние между автомобилями
сокращалось. - Все, ты мой, - прохрипел Колчин.
Мысленно он поправил себя: сейчас главное не слететь с трассы в обрыв.
А вероятность велика. Кровь из раны никак не останавливалась, снова набегала
на глаза. Колчин, не мог оторвать взгляд от дороги, чтобы стереть кровь
плечом. Он часто смаргивал веками. Но это помогало. Глаза слезились, контуры
темной дороги раздваивались, меняли цвет, расплывались.
- Ты мой... Сухой, облепленный песком язык едва ворочался. Он распух и
вываливался изо рта. Сейчас Колчин отдал бы любые деньги за глоток паршивой
соленой воды с тошнотворным травяным привкусом. Но полупустая фляжка
осталась в разгрузочном жилете. Сжимая челюсти и щуря глаза, Колчин жал на
газ. Слабый мотор "Нивы" захлебывался. Расстояние между машинами
сокращалось.

Глава вторая

Пригород Махачкалы. 22 июля.

Отлежавшись за стволом тополя, справившись с головокружением, майор
Миратов решил действовать. Сейчас он жалел, что не разрешил сотрудникам
взять на задания рации. Эти переговорные устройства, произведенные где-то в
Южной Азии, были ненадежны, выходили из строя от легкого удара. Но, главное,
во время работы издавали тонкий далеко слышный свист и шипение, какое издает
брошенное на раскаленную сковороду мороженое сало. Эти звуки могли
обнаружить оперативников во время боевого задания, и тому уже имелся
печальный опыт. Перед началом операции сговорились атаковать дом по свистку
Миратова, по задумке майора на все дело должно уйти полторы-две минуты. На
кой черт связь? Об осложнениях в деле Миратов как-то не подумал. ...С задней
стороны хибары слышались короткие автоматные очереди и беспорядочная
ружейная пальба. Значит, сопротивление бандитов не было сломлено. На что
рассчитывают те, кто держат оборону? Ведь через десять-двадцать минут,
рухнут стропила, обвалится крыша. И хана. Никогда не поймешь, что на уме у
отморозков. Миратов даже не представлял, какие потери понесли оперативники,
кого из бандитов удалось завалить, а кто ушел. По всем прикидкам, в доме
должен оставаться только один человек. Впрочем, кто знает, столько их там...
Майор привстал, выбрался из-за своего укрытия. Вжимаясь в рыхлую
песчаную землю, он медленно дополз до виноградных посадок. Дышалось тяжело.
Стелившийся по земле дым разъедал глаза. Но отсюда, с ближней позиции, дом
стал виден во всех деталях. Стены из необожженного кирпича, посеченные
пулями, огонь не тронул, но крыша уже принялась ярким пламенем, полыхал
дощатый навес над крыльцом. Из окон тянулась удушливая гарь, будто там, в
помещении, полыхали резиновые покрышки. На дворе неподвижно лежали три