"Питер Тримейн. Лисы Фэскома (Оборотни. Антология) " - читать интересную книгу автора

Мои глаза сфокусировались на все еще хорошо различимой надписи на
крышке шкатулки.
Потом мои глаза расширились, а мозг начал лихорадочно работать.
Сомнений не было - Дэн и Шон говорили правду!
На крышке шкатулки было выгравировано: "Хэрлин Тризела, 1880".
Я тряхнул головой, не веря своим глазам:
- Этого не может быть!
Шон Дафф еще не остыл:
- Может, вы и правы, мистер. Да только мы нашли шкатулку, которой сто
лет, и в то же самое утро вы сваливаетесь как снег на голову и заявляете,
что вас зовут точно так же, как написано на крышке этой шкатулки, и в то же
время говорите, что вы не из этих мест. Так кто же вы, мистер?
- Я именно тот, кем назвался, - едва ли не шепотом ответил я,
одновременно пытаясь разобраться в этом странном стечении обстоятельств.
Дэн мрачновато улыбнулся и почесал кончик носа.
- Может быть, теперь, мистер, нам следует попросить вас подтвердить тот
факт, что вы действительно являетесь тем, кем назвались?
Все еще в ступоре, я вытащил из внутреннего кармана водительские права
и положил их на стойку. Мужчины склонились над моими документами. Шон Дафф
тихонько присвистнул. Я своими глазами видел, как его рука начала
подниматься, словно он собирался перекреститься, а потом опустилась.
- Значит, это правда. Точно, правда. Но тогда что это значит?
Я не отрываясь смотрел на шкатулку.
Наконец Дэн прервал затянувшееся молчание:
- На крышке ваше имя. Может, вам следует открыть шкатулку. Мы уже
открывали. Там письмо. Как раз перед вашим приходом я сказал Шопу, что ему
лучше отнести шкатулку стражникам в Ленибрайен.
- Стражникам? - переспросил я, пытаясь вырваться из-под гипнотического
влияния шкатулки.
- Гарда Сиоханна,[6] полиция, - раздраженно объяснил Шон Дафф.
- В шкатулке есть что-нибудь, кроме письма? - спросил я.
- Только письмо в пакете. Пакет из клеенки. Мы письмо прочитали и
положили обратно, - сказал Дэн.
Я, словно во сне, протянул руку и поднял крышку шкатулки. Было
очевидно, что недавно ее открывали, - ржавые петли поддались без труда. Все
было так, как говорили Дэн и Шон. Внутри лежал продолговатый пакет из
клеенки. Я взял его, аккуратно развернул, и на стойку бара выпал пожелтевший
от времени конверт.
Письмо было адресовано Пегги Тризела. Это имя мне ни о чем не говорило.
Насколько мне было известно, в нашей семье не было никакой Пегги.
Я вытащил из конверта сложенные листы и осторожно их развернул.
Пожелтевшие и выцветшие от времени, они были покрыты тонкими коричневыми
строчками. Почерк был разборчивым, и я как зачарованный начал читать, совсем
не обращая внимания на нервные восклицания моих собеседников.

"Замок Маунтмейн графство Уотерфорд,
11 сентября 1881 г.
Моя дорогая Пегги!
Боюсь, это будет моим последним письмом к тебе. Боюсь, что жить на этой
земле мне осталось недолго. И потому, дорогая, прости, если я кратко пишу о