"Уильям Тревор. Рассказы" - читать интересную книгу автора

продолжала уже спокойнее:
- Они приехали сюда летом. Цвела жимолость. И тимьян. Он не знал, что
они так называются.
Мы молчали, прерывать ее было бессмысленно, Синтия все говорила и
говорила:
- В школе они учили географию и арифметику. Им рассказывали легенды об
ученых и героях, о королеве Мэб и Финне Маккуле {3}. О том, как святой
Патрик {4} обратил язычников в христианство. В истории было много королей и
верховных королей, и еще Шелковый Томас {5} и Уолф Тон {6}, бегство графов
{7} и осада Лимерика {8}.
Чем больше Синтия говорила, тем мне все больше казалось, что
трагические события сегодняшнего утра подействовали на ее рассудок. Она вела
себя странно - непричесанная спустилась в гостиную, стояла, покачиваясь, у
стола и сразу заговорила о детях. В ее словах не было ни грана смысла,
неужели она не в состоянии понять, что нужно поскорее забыть об этом
прискорбном случае? Я протянула ей блюдо с лепешками, надеясь, что она
начнет есть и замолчит, но она не обратила на лепешки никакого внимания.
- Послушай, дорогая, - прервал ее Стрейф. - Мы не понимаем, о чем ты
толкуешь.
- Я рассказываю вам о девочке и мальчике, они жили здесь. Он не
возвращался сюда много лет, но вчера вечером приехал, чтобы в последний раз
попытаться понять. А потом он бросился в море со скалы.
Левой рукой она вцепилась в платье и судорожно мяла его. Ее неопрятный
вид просто ужасал. Не знаю почему, но я вдруг вспомнила, что она не умеет
готовить, совершенно не интересуется кухней и вообще домашним хозяйством.
Она так и не создала для Стрейфа уютный дом.
- Палило солнце, а они ехали на своих старых велосипедах. Вы
представляете все это? Новый асфальт на дороге, дробь камешков,
отскакивающих от колес? Клубы пыли, поднятые промчавшейся машиной, город,
откуда они убежали?
- Синтия, милая, - сказала я. - Выпей чаю и съешь лепешку.
- Они плавали в море и загорали на берегу, там, где вы гуляли сегодня.
Ходили к роднику за водой. Тогда здесь не было магнолий. Не было парка,
аккуратных тропинок к морю среди скал. Вы представляете все это?
- Нет, - ответил Стрейф. - Нет, дорогая, ничего мы не представляем.
- Этот край, такой идиллический для нас, был и для них царством покоя:
деревья, папоротники, заросли шиповника у родника, море и солнце только для
них двоих. В лесной чаще был заброшенный дом, и они ходили искать его. Это
была игра, что-то вроде пряток. На белой ферме их поили молоком.
Я снова придвинула Синтии блюдо с лепешками, и снова она демонстративно
не обратила на меня внимания. И к чаю она не притронулась. Декко взял
лепешку и весело сказал:
- Все миновало, и слава богу.
На Синтию снова будто столбняк нашел, и я опять подумала, уж не
повредилась ли она умом от переживаний. Я не смогла отказать себе в
удовольствии и представила, как ее выводят из отеля, сажают в синий фургон,
похожий на машину "скорой помощи". А она все твердит о детях, как они хотели
пожениться и открыть кондитерскую.
- Не принимай близко к сердцу, дорогая, - пытался урезонить ее Стрейф,
и я снова попыталась уговорить ее выпить чаю.