"Уильям Тревор. Рассказы" - читать интересную книгу автора

бы побродить по парку и посидеть в тишине с книгой. У меня даже появилась
надежда, что и Декко останется с ней, тогда мы со Стрейфом пойдем вдвоем, но
вопреки моим ожиданиям Декко такое и в голову не пришло. "Бедная мартышка",
- произнес он, глядя на Синтию с таким состраданием, будто она на краю
могилы, а не просто немного выбита из колеи сменой обстановки.
- Не волнуйтесь за меня, - успокоила его Синтия. - Честное слово.
- Синтия - страшная лентяйка, - заметил Стрейф, и это была чистая
правда. Я всегда считала, что Синтия чересчур много читает. Порой она
откладывала книгу и застывала с такой меланхолией во взоре, что сразу
делалось ясно - от чтения ей один только вред. Ничего страшного, скажете вы,
просто у Синтии богатое воображение. Признаться, ее начитанность часто
помогала нам в наших путешествиях: за многие годы Синтия проштудировала
десятки путеводителей по Ирландии. "Вот здесь гарнизон сбросил ирландцев со
скал в море", - сообщила она нам как-то раз во время поездки на машине. "Эти
скалы называются Девами", - просветила она нас в другом месте. Благодаря
Синтии мы побывали в таких местах, о существовании которых не подозревали: в
башне Гаррон на мысе Гаррон, в мавзолее в Бонамарги, на скале Дьявола.
Синтия просто переполнена сведениями по истории Ирландии. Она читает все
подряд: биографии и автобиографии, пухлые труды о долгих веках
кровопролитных сражений и политической борьбы. Какой бы городок или
деревушку мы ни проезжали, Синтия обязательно что-нибудь нам рассказывала.
Честно говоря, мы не всегда воздавали должное ее блестящей эрудиции, но
Синтия не обижалась, казалось, ей безразлично, слушаем мы ее или нет.
Кстати, по-моему, ее супружеская жизнь сложилась бы гораздо удачнее и
сыновья уважали бы ее, не будь она такая бесхарактерная.
Мы оставили Синтию в саду, а сами спустились по тропинке к берегу,
покрытому галькой. Я была в брюках и блузке, на случай, если похолодает, я
накинула на спину кардиган, завязав впереди рукава; все было новое, куплено
специально для поездки. Стрейф одевается во что попало, и, разумеется,
Синтия не следит за ним; в то утро на нем были бесформенные вельветовые
брюки - в таких мужчины обычно возятся в саду - и темно-синий трикотажный
свитер. Декко был одет как на модной картинке: светло-зеленый льняной костюм
с модной отделкой на карманах, ворот темно-бордовой рубашки распахнут, и
виден медальон на тонкой золотой цепочке. Идти по гальке было неудобно, и мы
шагали молча, но когда начался песок, Декко принялся рассказывать о какой-то
девице по имени Джульетта, которая перед самым нашим отъездом из Суррея без
обиняков предложила ему жениться на ней. Декко обещал на досуге обдумать ее
предложение и теперь сомневался, не послать ли ей телеграмму такого
содержания: "Все еще думаю". Стрейфа это ужасно рассмешило, у него несколько
примитивное чувство юмора, и до самого Ардбига он уговаривал Декко
обязательно послать телеграмму, и не одну. Декко смеялся, запрокидывая
голову, в такие моменты он напоминает мне какую-то австралийскую птицу, я
видела ее по телевизору в фильме о животных. Теперь они будут развлекаться с
этими телеграммами все две недели, честно говоря, это типично мужской юмор,
но пусть себе веселятся. Эта Джульетта почти на тридцать лет моложе Декко,
и, собираясь за него замуж, она, должно быть, знает, что делает.
Поскольку разговор зашел о телеграммах, Стрейф вспомнил, как однажды
Трайв Меиджер послал А. Д. Каули-Стаббсу такую телеграмму: "Милый сожалею
три месяца прошли люблю Ровена". Телеграмму Каусу доставили в четверг, как
раз на традиционный кофе. Ровена, по прозвищу Велосипед, была прислугой у