"Уильям Тревор. Рассказы" - читать интересную книгу автора

двери и оказался в просторном холле. Слева перед ним была длинная изогнутая
стойка, за которой сидел администратор, справа - конторка портье. Кругом
низенькие столики и кресла; пол устлан коврами. Указатели подсказывали, как
пройти к лифту, в бар и в ресторан. Слева поднималась широкая пологая
лестница, тоже устланная коврами.
Он представил, как они с Мари отдыхают в этом холле, где сейчас сидели
другие, а перед ними стояли стаканы со спиртным, чайники и полупустые
вазочки с бисквитным печеньем. Он немного постоял, рассматривая сидящих, а
потом с независимым видом стал подниматься по лестнице, говоря себе, что в
один прекрасный день они непременно снимут здесь номер и проведут хотя бы
ночь среди этого великолепия. Следующая лестничная площадка была обставлена
как гостиная, с такими же креслами и столиками, как в нижнем холле. Все
разговаривали вполголоса; пожилой официант-иностранец, прихрамывая, собирал
чайники на серебряных подносах; пекинес спал на коленях у хозяйки.
Следующий этаж выглядел уже иначе. Это был длинный широкий коридор с
номерами по обеим сторонам. Из него вели другие, точно такие же. Мимо,
потупив глаза, проходили горничные; из комнаты с табличкой "Только для
персонала" слышался тихий смех; официант прокатил столик на колесиках,
уставленный посудой, среди которой возвышалась завернутая в салфетку бутылка
вина. "Ванная", - прочел Норман и из любопытства открыл дверь. И тут его
осенило. "Боже мой!" - прошептал Норман. В его голове мгновенно возник план,
благодаря которому десятилетие шестидесятых стало для него таким особенным.
И потом, через много лет, вспоминая, как он обнаружил эту ванную на втором
этаже, Норман так же дрожал от восторга, как в тот первый вечер. Он тихо
вошел, закрыл за собой дверь и медленно опустился на край ванны. Помещение
было огромное, как и сама ванна, словно в королевском дворце. Стены отделаны
белым мрамором с нежными серыми прожилками. Два невиданно огромных медных
крана, казалось, ждали, что он придет сюда с Мари. Они будто подмигивали
ему, зазывали, будто говорили: здесь вполне удобное местечко, и почти никто
не бывает, теперь в каждом номере отдельные ванные. Сидя в плаще на краю
ванны, Норман подумал, что сказала бы Хилда, если бы его увидела.
Своим открытием он поделился с Мари, когда они встретились в
"Барабанщике". Он исподволь подводил к своему замыслу, сначала описывал
отель, рассказывал, как бродил по его коридорам, потому что не хотелось идти
домой.
- В конце концов я оказался в ванной.
- Ты хочешь сказать в туалете, милый? Тебе приспичило...
- Нет, не в туалете. В ванной на втором этаже. Она вся отделана
мрамором, честное слово.
Мари сказала, что только он способен на такое - разгуливать по отелю,
где не живет, да еще отправиться в ванную. Норман продолжал:
- Знаешь, Мари, мы могли бы пойти туда.
- Как это - пойти?
- Эта ванная пустует полдня. Наверное, ею вообще не пользуются. Мы
могли бы отправиться туда хоть сейчас. Сию минуту, если бы захотели.
- Но у нас сейчас ленч, Норман.
- Вот об этом я и толкую. Мы могли бы там и перекусить.
Из музыкального автомата неслась скорбная мольба не отвергать
протянутой руки. "Возьми мою руку, - пел Элвис Пресли, - возьми мою жизнь".
Служащие рекламного отдела из "Долтон, Дьюэр и Хиггинс" громко обсуждали