"Пи Джей Трейси. Снежная слепота ("Команда Манкиренч" #4)" - читать интересную книгу автора

"Сусликов". Так должно было быть.
Вместо этого он в этот долгожданный день сидел за своим рабочим столом,
читая тошнотворную биографию очередного подонка, которого ему предстояло
опекать - и все потому, что вчера эта проклятая снежная буря поставила на
прикол автобусы и занесла большинство дорог, так что недавно условно
освобожденный Курт Уэйнбек не смог в пятницу днем явиться на регулярную
встречу. И по какой-то причине, известной только Господу Богу и
правоохранительной системе, начальство переменило планы, поручив Дойлу в
выходные прочесть Уэйнбеку лекцию об анализах на наркотики, о доходной
работе и доме для реабилитации, в котором несколько следующих месяцев этот
подонок будет обитать. Словно это что-то меняло.
Он допил чашку и налил себе еще одну, хотя уже был залит кофеином по
горло, после чего принялся за лежащее перед ним досье. Чем дальше он в него
углублялся, тем больше впадал в уныние. На счету Курта Уэйнбека были самые
разнообразные преступления, и, насколько Дойл видел, на его реабилитацию не
было никаких надежд - один из тех постоянных сидельцев, которые стараниями
системы, не только слепой, но и глупой, регулярно возвращаются на улицы.
Дойл всегда считал, что таких типов следует отправлять на удобрение, потому
что они представляли собой только мешок с дерьмом.
Хотя ему едва минуло сорок и до полного упадка сил оставалось еще
несколько лет, Дойл был совершенно уверен, что он уже переступил этот порог.
Жена уже пару лет молила его сменить работу, и он в самом деле подумывал,
что ради разнообразия стоило бы прислушаться к ней. И действительно, может,
Курт Уэйнбек станет его последним делом, и от этой мысли у него поднялось
настроение.
Он стал заниматься этой работой молодым набожным христианином, истово
верящим, что каждый преступник - всего лишь заблудшая жертва, не ведающая,
что творит, и что рука об руку с Господом они смогут наставить ее на путь
истинный. Через пять лет он был циничным агностиком, считающим, что смертная
казнь - не такая плохая идея. Через десять лет он стал твердолобым атеистом
с пистолетом 357-го калибра в ящике письменного стола, потому что половина
этих типов до смерти пугала его. Достаточно было почитать дела подонков,
которые сексуально покушались на собственных детей, насиловали незнакомых
женщин и могли с легкостью перерезать горло любому, кто случайно попадался
по пути, как ты начинал думать, что если Бог в самом деле видит этот мир, то
ты не хочешь иметь с Ним никакого дела. Год за годом он наблюдал за этой
системой, которая платила ему за то, что он этих подонков отлавливал, потом
их выпускал - и все начиналось сначала. Теперь уже он фантазирует, как
вытаскивает из ящика стола большой револьвер и пристреливает каждого
условно-досрочного, который появляется в дверях, тем самым сберегая штату
кучу денег и освобождая мир от горя и бед.
"Уходи с этой службы, - говорил он себе. - Немедля, пока не поздно".
Встав, он включил маленький телевизор, который висел на кронштейне в
стене. Он надеялся, что во время ожидания успеет поймать какой-нибудь
хоккейный матч университетских команд, но вместо этого увидел внеочередную
сводку новостей и кадры с места событий, на которых полицейские крушили
снеговиков в парке Теодора Уэрта. Он включил звук и почувствовал, как
желудок свело спазмом, - не атака ли это террористов; черт побери, почему бы
не напасть на парк, полный детей? Конечно, по сегодняшним стандартам это не
было нападением террористов - но, по его понятиям, оставлять трупы перед