"Элизабет Торнтон. Алый ангел " - читать интересную книгу автора

Ролло и Габриель проделывали этот путь уже десятки раз, и только в
последний месяц Ролло начал оказывать Габриель знаки внимания, как это
обычно делают по отношению к представительницам слабого пола. Это приводило
девушку в ярость. Десять лет их воспитывали как брата и сестру. Что было под
силу Ролло, то могла сделать и Габриель, иногда даже лучше своего товарища.
Голиаф, их наставник и дедушка Ролло, научил своих подопечных всему, что они
знали. Габриель была уверена, что ездит верхом, стреляет и фехтует лучше
любого мужчины. И перехитрить сумеет любого. Дьявол, она может переплюнуть
даже своего наперсника по детским играм!
И, словно в доказательство своих мыслей, Габриель запрокинула голову и
плюнула в мутную темную воду Сены.
- Леди так не делают! - запротестовал Ролло.
Хотя в темноте Габриель могла видеть только неясный силуэт друга, она
по голосу поняла, что тот хмурится.
- Леди! - фыркнула она. - Да что ты знаешь о леди?
Тихий смех Ролло прокатился по реке и отразился от крутой насыпи,
защищавшей реку с обеих сторон.
- Похоже, больше твоего, - ответил Ролло. - Неужели ты ничему не
научилась у госпожи Англичанки? Боже правый, Габи, она с тобой уже целый
месяц!
Ролло, восемнадцатилетний юноша, телосложением уже напоминавший своего
могучего деда, говорил о миссис Блэкмор, вдове-англичанке, нанятой
Маскароном для выполнения неблагодарного и почти безнадежного, по мнению
Ролло, задания превратить Габриель в настоящую леди.
Габи совсем не изящно фыркнула, и Ролло подчинился ритму гребли. Их
лодка скользила по гладким водам Сены.
"Все меняется", - подумала Габриель, и в горле у нее внезапно застрял
комок. До появления госпожи Блэкмор Ролло относился к ней как к равной. Но с
тех пор, как Габриель заставили носить юбки и эти отвратительные корсеты и
панталоны, в их отношениях появилась какая-то сдержанность. Месяц назад
Ролло ворчал бы, что Габи пытается скинуть на него свою часть работы. А
теперь он ее и близко не подпускает к веслам. Девушка была уверена, что если
и дальше так будет продолжаться, ее мышцы ослабнут и вообще атрофируются. У
нее даже кожа на руках становилась мягкой. А самое ужасное то, что когда
Габриель рассматривала себя в большом псише, перед тем как облачиться в
ночную сорочку, она могла поклясться, что на нее наложили заклятие.
Мягкость... Она вся становилась мягкой. И не имело никакого значения,
сколько часов она тренировалась с Голиафом в галерее, оттачивая искусство
фехтования, или как много времени проводила в седле, или как часто и долго
обнаженной купалась в Сене. Мягкость распространялась по телу Габриель,
словно коварная болезнь.
Вce менялось, и девушка не могла повернуть время вспять. Маскарон,
Габриель никак не могла привыкнуть называть его fiiandpere ,* изменил ради
нее все правила. Многие годы Габриель заставляли забыть, что Маскарон ее
дедушка; многие годы она одевалась как мальчик - все для того, чтобы сбить
преследователей со следа. В те времена Маскарон одобрял ее умение владеть
рапирой и мушкетом. Он гордился отвагой внучки и ее способностью постоять за
себя. Все это было в смутные времена революции, когда их гнали от одного
пристанища к другому. Но началась новая эра, и вдруг все навыки, которыми
Габриель не без труда овладела, только чтобы порадовать Маскарона, перестали