"Федор Федорович Торнау. Воспоминания кавказского офицера " - читать интересную книгу автора

Духов день, Джуму и Байрам и постились в рамазан и великий пост, для того
чтобы не давать друг другу соблазна. Те и другие уважали в одинаковой
степени священные леса и боялись не на шутку горных и лесных духов, которых
благосклонность они снискивали небольшими жертвами, приносимыми по старой
привычке тайком, так как это запрещалось им священниками.
В Бамборах я не терял долго времени. Одна из моих первых поездок была
направлена в Пицунду, куда я поехал вместе с Пацовским с целью осмотреть
место для постройки укрепления, долженствовавшего обеспечить сообщение Гагр
с Бамборами. Пицундский монастырь, занимаемый нашими войсками, лежал на
берегу моря, совершенно в стороне от прямой гагринской дороги, загороженный
от нее и от Бамбор цепью невысоких, но очень крутых, покрытых лесом гор.
Через эти горы вела в Пицунду довольно неудобная вьючная дорога, проходимая
только для войск, а не для артиллерии и для тяжестей, которые принуждены
были доставлять туда морем. На берегу Бзыба, у поворота дороги через горы в
Пицундский монастырь, находилось многолюдное селение Аджепхуне, в котором
жили Инал-ипы, считавшиеся, после владетеля, самыми богатыми и сильными
князьями в Абхазии. От Бамбор до Аджепхуне существовала уже весьма удобная
дорога; далее не встречалось никакого затруднения проложить ее по совершенно
ровной местности до самого Гагринского монастыря. Выгоднее Аджепхуне нельзя
было найти пункта для предполагаемого укрепления: оно оберегало бы здесь в
одно время дорогу от Бамбор к Гаграм и к Пицунде и переправу через Бзыб,
повелевало бы неприятельскими пастбищами и наблюдало за пограничным
абхазским населением, имевшим постоянные сношения с приморскими,
одноплеменными с ним джекетами. Пацовский одобрил мой выбор во всех
отношениях; я прибавил чертеж проектированного мною укрепления,
приспособленного к местным обстоятельствам: земляного редута с деревянными
оборонительными казармами посреди фасов, от которых выдавались капониры для
обороны рва.
Пицундский монастырь занял мое внимание еще более Драндской церкви;
положение его было не менее живописно, а постройка отличалась величиною и
некоторыми частными достоинствами, которых не было у последней. Церковь
чисто византийской архитектуры, воздвигнутая по указанию Прокопа в шестом
веке, в царствование Юстиниана, сохранилась довольно хорошо. В одном приделе
были видны на стенах и на потолке весьма любопытные фрески, пережившие врем
владычества турок в Абхазии. На большом ореховом дереве, возле церкви, висел
колокол весьма искусной работы, с изображением Мадонны и латинскою надписью,
указывавшею, что он был отлит в 1562 году. Уважение, которое абхазцы и
джекеты питали, по преданию, к остаткам Пицундского монастыря, не позволило
им коснуться этого колокола, принадлежавшего ко времени генуэзского
владычества на восточном берегу Черного моря. Пицунда была снабжена отличною
ключевою водой посредством древнего водопровода, сохранившегося в полной
целости. На Пицундском мысу существовала, кроме того, сосновая роща,
единственная по всему абхазскому прибрежью, доставлявшая отличный строевой
лес. Две роты егерского полка, занимавшие Пицунду, помещались в монастырской
ограде, к которой Пацовский пристроил по углам деревянные башни для
фланговой обороны. Они пользовались здоровым климатом, хорошей водой, но
находились здесь без всякой особой цели.
До Гагр мы не пытались доехать, так как пространство, лежавшее между
ними и Пицундою, было, как я уже упоминал, в руках неприятеля. Это
обстоятельство доказывало ясно, что гагринское укрепление, невзирая на свою