"Евгений Алексеевич Торчинов. Введение в буддологию: курс лекций " - читать интересную книгу автора

в IV-V веках н.э. Йога в широком смысле - любая форма психопрактики,
направленной на достижение освобождения от сансары (нирвана, мокша, мукти,
кайвалья); в этом смысле можно говорить о буддийской йоге, джайнской йоге,
индуистской йоге и т.д. Йогой, как правило, занимались отшельники-аскеты и
члены различных религиозных монашеских сообществ. О "правильной решимости"
здесь говорится в смысле развития установки на углубленное и соответствующее
традиции занятие йогическим созерцанием для перехода в нирвану.
7. Правильное памятование. Целостный и всеохватный контроль над всеми
психоментальными и психофизическими процессами при развитии непрерывной
осознанности. Главные методы здесь - шаматха (успокоение сознания,
прекращение волнения психики, избавление от аффектов и психоментальной
нестабильности) и випашьяна (аналитическое созерцание, предполагающее
культивирование благих, с точки зрения буддизма, и отсечение неблагих
состояний сознания).
8. Правильное сосредоточение, или правильный транс. Достижение
собственно самадхи, предельной формы созерцания, при которой исчезают
различия между созерцающим субъектом, созерцаемым объектом и процессом
созерцания. Буддийская традиция описывает многочисленные виды самадхи,
некоторые из которых не ведут к нирване. Правильная практика самадхи в
конечном итоге приводит монаха к освобождению, и он становится архатом
("достойным"; тибетская этимология этого слова "победитель врагов", то есть
аффектов - клеш, не является филологически корректной).

Завершая разговор о Благородном Восьмеричном Пути, следует отметить,
что слово, которое мы переводили здесь как "правильный" (самьяк), точнее
означает "полный", "целостный" "всеохватный". Таким образом, оно, с одной
стороны, указывает на правильность, то есть на собственно предписанный
буддийской традицией характер практики, а с другой - на целостность и
органичность этой практики, которая в идеале должна охватить все стороны и
уровни человеческого существа.
На этом мы завершаем наш по необходимости краткий разговор о Четырех
Благородных Истинах буддизма и переходим к такой важной, если не сказать -
важнейшей, буддийской доктрине, как учение о несуществовании индивидуального
субстанциального простого и вечного "я", или души (атмана), называемого
обычно на санскрите анатмавада. Эта буддийская доктрина отличает буддизм как
от большинства неиндийских религий, так и от других религий Индии (индуизм,
джайнизм), признающих учение о "я" (атман) и душе (джива).
Почему буддизм отрицает существование вечного "я"? Отвечая на этот
вопрос, мы сразу же сталкиваемся с отличием индийского мышления от
европейского. Как хорошо известно, Кант считал веру в бессмертие души одним
из постулатов нравственности. Буддизм, напротив, утверждает, что именно
чувство "я" и возникающая из него привязанность к "я" есть источник всех
прочих привязанностей, страстей и влечений, всего того, что образует клеши -
омраченную аффективность, затягивающую живое существо в трясину
сансарического существования. Какое же именно "я" отрицается буддизмом?
Сразу отметим (это важно для рассмотрения некоторых дальнейших тем), что
буддизм ничего не говорит об Атмане, описанном в Упанишадах, то есть об
абсолютном субъекте, некоем высшем надличностном Я, едином для всех существ
и в конечном итоге тождественном Абсолюту (Брахману). Этот Атман не
признается и не отрицается буддизмом. О нем (по крайней мере, в ранних