"Иозеф Томан, Мирослава Томанова. Сократ " - читать интересную книгу автора

рухнувшего дома. В золотой фонд чешской радиодраматургии вошла лирическая
пьеса Томана "Река чарует" (1936), где, как это часто у него бывает,
реалистически воссозданная бытовая атмосфера сочетается с поэтической
символикой, восходящей к мифу, к народной легенде.
К середине 30-х годов Мирослава Томанова, которая всегда была первым
литературным советчиком и критиком мужа, вырастает в его полноценного
соавтора. Вместе они пишут пьесы "Приятельница" (1936), "Жаба в роднике"
(1938), "Виноградник" (1938). Из-за своей социальной остроты и
антифашистского подтекста эти пьесы вызвали яростное сопротивление реакции.
Их старались не допустить на сцену, снимали с репертуара, шельмовали в
критике.
В период гитлеровской оккупации Чехословакии Йозеф Томан, все более
сближавшийся с левым, революционным крылом чешской литературы, становится
активным участником антифашистского Сопротивления. Клуб общества "Манес"
превращается в один из опорных пунктов борьбы против фашизма. Здесь
встречались и писали статьи сотрудники подпольной редакции газеты "Руде
право". Юлиус Фучик, член подпольного ЦК Компартии Чехословакии, появляется
здесь под именем учителя Ярослава Горака. Владислав Ванчура, возглавивший
нелегальный Национально-революционный комитет интеллигенции, вовлек в его
работу и Йозефа Томана. 12 мая 1942 года Ванчура был арестован. В тот же
день сотрудники гестапо собирались арестовать и Йозефа Томана, но по
счастливой случайности не застали того в Праге. В поезде на пути между
Брандисом и Прагой Йозеф Томан, переезжавший с места на место, чтобы
скрыться от преследования гестапо, узнал из газеты о казни друга. В таких
условиях в 1941-1944 годах создавался роман Томана "Дон Жуан".
Еще в апреле 1935 года супруги Томаны вместе с группой художников из
общества "Манес" посетили Испанию. В Севилье им показали "Ла Каридад" -
огромную монастырскую больницу с мраморными полами, золотыми подсвечниками и
картинами на стенах. А на каменной плите у порога храма Милосердия писатель
прочел надпись: "Здесь лежат кости и прах худшего из живших на земле, Мигеля
Маньяры. Молитесь за него!" И герой Томана - это не легендарный дон Хуан
Тенорио, который у Тирсо де Молины заключал сделку с дьяволом и в наказание
за свои прегрешения проваливался в тартарары, а так называемый подлинный Дон
Жуан - граф Мигель де Маньяра Виссентелья-и-Лека, в конце жизни построивший
"Ла Каридад". В художественную литературу его ввели Мериме, Дюма, испанский
драматург Сорилья. Томан целиком сохраняет сюжетную канву народной и
церковной легенды о возвращении великого грешника на путь праведный под
воздействием великой силы женской любви. Но он попытался осмыслить эту
легенду исторически. Рисуя Дон Жуана вслед за Э. Т. А. Гофманом - как
"бунтаря против морали своей эпохи" и - вслед за Мериме - как жертву
породившей его среды, чешский писатель стремится быть верным характеру
изображаемой эпохи и избранной им среды.
В романе Томана Дон Жуан, которого вновь и вновь воскрешали Мольер и
Гольдони, Байрон и Ленау, Пушкин и А. К. Толстой, предстает натурой сложной
и противоречивой, сочетая в себе черты едва ли не всех своих значительных
литературных предшественников. Это и всевластный феодал, ни перед чем не
останавливающийся для удовлетворения своей прихоти, и вольнодумец,
протестующий против церковной догмы о греховности всего земного, и титан
страсти, восстающий против самого бога, и романтическая жертва вечной
неудовлетворенности, вечного несоответствия реальности идеалу, и человек,