"Лесли Томас. Девственники в хаки " - читать интересную книгу автора

сетками цвета зеленой плесени; все остальные стояли без них. Некоторые
солдаты лежали ничком, выставив покрытые юношескими прыщами спины, уже
сейчас влажно блестевшие от пота; некоторые вытянулись под простынями
неподвижные и прямые, словно покойники. Сэнди Джекобе, шотландский еврей,
сплошь поросший густым черным волосом, спал голым, развернувшись поперек
кровати и являя собой великолепный образчик диковинного тропического паука.
Совсем юный, худой, слегка спятивший капрал Брук тоненько храпел, отчего
оседлавшие его нос очки в проволочной оправе мелко вибрировали.
Бригг с лязгом опустил ведро на пол. Ему всегда удавалось проорать: "По
местам!" с таким воодушевлением, словно он объявлял боевую тревогу. Команда
"По местам" на армейском жаргоне означала всего-навсего приглашение к
утреннему чаю, однако этим утром Бриггу так и не удалось отвести душу. Не
успел он открыть рот, как за его спиной словно из-под земли вырос Дрисколл.
Что-то напевая, сержант прошелся по рядам коек.
- Подъем! - гаркнул он. - Па-а-адъем! Пошевеливайся! Хватит, детки,
сладко спать - вам пора уже вставать. Па-а-адъем!
Кое-кто живо скатился с коек, кто-то вскочил, протирая глаза и путаясь
в простынях, кто-то вставал медленно, с явной неохотой и отвращением.
Несколько человек продолжали лежать, будто мертвые или разбитые параличом.
Капрал Брук медленно, словно лунатик, сел на койке и жалобно спросил:
- Кто кричал? Что такое?! В чем дело?!!
Тонкий, бледный, он являл собой зрелище одновременно пугающее и жалкое.
Дрисколл остановился у спинки его кровати и смерил капрала пристальным
холодным взглядом. Брук затрясся, как дядюшка Скрудж *.
______________
* Скрудж - герой рассказа Чарльза Диккенса, прожженный делец и скряга.

- Вы, кажется, спросили в чем дело? - любезно осведомился Дрисколл. -
Дело в том, что наступил новый день. Еще один день, капрал! А вы все еще
живете и дышите, хотя одному Господу известно - как... Иными словами, вы еще
не умерли. Подъем, господин капрал!!!
Остальные тем временем разобрали кружки и, все еще сонные, стали
пробираться к ведру Бригга. Чая оставалось еще довольно много, но на всех
все равно не хватило бы. Как говорится, кто не успел, тот опоздал. В
абсолютном большинстве солдаты спали в чем мать родила, и в казарме вдруг
стало тесно от голых тел - нормальных бело-розовых, творожно-белых от
избытка подкожного жира или йодисто-желтых от нездорового сингапурского
загара. Только Пэтси Фостер и малыш Сидни Вильерс - двое неразлучных,
которые держали друг друга за руки, потому что были влюблены друг в друга -
носили какие-то подозрительные пижамы. Некоторые из новобранцев, впрочем,
все же прикрыли чресла полотенцами, но большинству давно уже было все равно.
Рядовой Фенвик, чья койка стояла последней в первом ряду, наклонился к
своему соседу Синклеру.
- Ну-ка, покричи мне! - настойчиво попросил он. - Покричи хорошенько!
- Опять? - Синклер сморщил лицо, отчего его очки перекосились.
- Я не слышу. - с триумфом провозгласил Фенвик. - Совсем! Попробуй еще
разок, только погромче. Давай алфавит...
- А - Б - В - Г - Д!... - завел Синклер. - Еще?
- Еще немножко.
- E - Ж - 3 - И... Ну ладно, хватит. Дрисколл идет.