"Лесли Томас. Девственники в хаки " - читать интересную книгу автора

Любезноу был настоящим дерьмом. Молодые солдаты слышали от него только о
войне, о войне и еще раз о войне. Больше всего сержант любил рассказывать о
том, как японцы повесили его за волосы (сейчас это было бы не так-то
просто), и при этом приговаривал, что они-то в те времена еще пили рыбий жир
и апельсиновый сок и вообще пешком под стол ходили.
Любезноу явно затаил на молодых солдат злобу за то, что их не было
здесь несколько лет назад, чтобы разделить с ним его войну. Заступая на
дежурство, сержант собирал новобранцев у своих ног, как Христос учеников, и,
скрежеща зубами, принимался заново переживать сражения, в которых ему
довелось участвовать. По его словам выходило, что он чуть ли не в одиночку
выкуривал "проклятых япошек" из сингапурских джунглей, пока они не схватили
его и не бросили в концентрационный лагерь в Чанги, где Любезноу чуть не
ежедневно прощался с жизнью. Даже теперь он не в силах был позабыть, что с
ним случилось, как не в силах был в одиночку справиться со своими
воспоминаниями и простить новобранцам, что они в то время пили апельсиновый
сок.
Вот и теперь Любезноу начал свою шумную проповедь прямо на поле для
крикета, а они стояли перед ним мокрые и, борясь с подступающей тошнотой,
смотрели, как в луже скопившейся на дне ямы воды медленно плывет по кругу
грязная широкополая шляпа.
- Ну, каково вам теперь? - вопрошал Любезноу. - Каково, а?! Теперь-то
вы видели, как это было? И стоять смирно, когда я говорю! - неожиданно
тонким голосом прокричал он. - Вы-то небось думали, что здесь курорт?! Что
мы нашли себе тепленькое местечко и зашибаем деньгу?! А эти парни все время
лежали здесь, под землей, с отрубленными головами... Это вы должны были
лежать в этой грязной яме, вы...!
Сержант замолчал и закашлялся, словно поперхнувшись собственным криком,
а может ему в горло попала дождевая вода. Ливень стал таким плотным, что за
его серой пеленой Любезноу было едва видно.
- Проваливайте, - прохрипел он наконец. - Убирайтесь отсюда. Бегите,
посчитайте сколько вам осталось до дембеля. Марш! Идите к черту, я
сказал!...
Они молча повиновались.
Парень, любивший гонять голубей, держал их в голубятне через несколько
дворов от домика миссис Перн в лондонском предместье Уилсдене. Бригг,
который снимал у миссис Перн комнатку в мансарде под самой крышей, мог
наблюдать за ними прямо из окна. Ему нравилось смотреть, как эти белые птицы
вырываются на свободу и взмывают над крышами домов и фабричными трубами,
возносимые на головокружительную высоту потоками раскаленного воздуха от
охладителей электростанции.
Летом, особенно по утрам, когда воздух бывал еще чист и прозрачен,
голубиные эскадрильи поднимались ввысь ровным парадным строем, крылом к
крылу, прикасались клювами к хрустально-звенящему бледно-голубому небу, а
потом круто пикировали вниз или опускались широкими уверенными кругами. Но и
когда утреннее небо бывало ненастным и темным, они взмывали к нему так же
стремительно и бесстрашно, сверкая на фоне серых туч белым как бумага
оперением.
Бригг снимал комнату у миссис Перн в течение двух лет. Вставать ему
приходилось в тот же час, когда хозяин выпускал голубей на свободу, и он
видел их почти каждый день. Дом миссис Перн был трехэтажным и довольно